Котировка страсти, или Любовь в формате рыночных отношений

Притворно возмутился Костя, ощутив, как тело окатило возбуждением. Которое, словно горячей, жгучей волной прошлось по каждой мышце. Словно и не устал он, и не вымотался за сегодня.

— Ты не поделишься с голодной женщиной? — Насмешливо уточнила Карина, прожевав украденное лакомство.

— Не планировал. Ты же спать хотела. — Костя насмешливо приподнял уголок губ.

— Сам виноват, разбудил. — Ее пальцы, кстати, уже распускали его галстук.

Соболев выгнул бровь и попытался достать еще одно печенье.

Она покачала головой и чуть надавила ему на плечо. Не пуская. Грудь Карины нависла над его губами. Черт. От такого приглашения было очень сложно отказаться. Да, и зачем?

— Тебя не учили, что нельзя есть в кровати, Костя? — Улыбка Карины четко показывала, что она точно знает, в каком именно он уже состоянии. Впрочем, что гадать, ее бедра располагались как раз на его возбужденных чреслах. — И ложиться в нее в рабочей одежде, кстати? — Одной рукой она продолжала освобождать его от той самой одежды, расстегивая пуговицы рубашки.

— Нет. — Он покачал головой, наслаждаясь прикосновением ее кожи к своему лицу. И ухватил один из острых сосков губами. — Огромный и непозволительный пробел в моем образовании. Боюсь, неисправимый. — Невнятно пробормотал он, дразня ее плоть языком. — Но ты можешь попробовать повлиять на это.

Карина выгнулась, словно позволяя ему себя ласкать.

— Спорим, у меня выйдет тебя перевоспитать? — Ее руки, распахнув полы его сорочки, уже расстегивали пряжку ремня.

— Между прочим, я велел накрывать ужин. — Хрипло заметил Костя, обхватив ее талию ладонями, чтобы крепче прижать голую попку к своим бедрам.

— Фил умный. Догадается не расставлять блюда, пока мы не спустимся.

Карина наклонилась, чтобы снова коснуться его губ своими, лишив Соболева возможности ласкать ее грудь. А потом как-то незаметно повела бедрами, поджала ноги и — его плоть, уже освобожденная от всякой одежды, приспущенной куда-то на бедра, оказалась зажата между ее ягодицами и голенями.

Ох!

Он выдохнул проклятие. И усмехнулся, когда она, с веселым вызовом заглянув в его глаза, легонько шевельнулась.

— Веришь или нет. — Сипло протянул Костя. — Но я, серьезно, поднялся только за тем, чтобы позвать тебя на ужин.

— Ничего, мы не будем задерживаться. — Пообещала Карина ему в губы.

И его, если честно, чертовски радовало, что не у него одного дыхание тяжелое и прерывистое. Да и грудь Карины вздымалась так часто, что сомнений в ее возбуждении не возникало.

— Ну, если ты обещаешь… — Протянул Костя и, сильнее сжав ее талию, резко приподнял Карину, переходя от слов, к действию.

— Слушай, а зачем тебе балкон в спальне?

Костя вышел из гардероба, натягивая футболку через голову. Костюм и рубашка продолжали валяться на полу, вместе с галстуком и носками. Карина стояла на коленях у кровати и заглядывала под ту.

Просто услада для зрения.

Кажется, она там искала пояс своего халата. А тот, Костя хорошо видел, лежал с другой стороны. Впрочем, при таком положении Карины, его глаза не могли задержаться еще на каком-то объекте достаточно долго для идентификации. Они, кстати, и правда, не задержались. Так что, был шанс, что еда еще не успела остыть. И да, она опять стонала от удовольствия. И он точно знал, что это не было притворством. Это грело его мужское самолюбие.

А значит, можно, и правда, со спокойной совестью, идти ужинать.

Карина подняла голову и одарила его насмешливым взглядом. Сложно было понять, довольна она или нет, тем, что он добрался до ее рисунков.

— Мне — ни к чему. Но ты же куришь.

— Ага, значит, в комнате курить уже нельзя. Теперь на балкон выходить надо. — Он поднял пояс с пола и протянул ей.

При этом, смотрел Костя не менее насмешливо, чем сама Карина.

— Ну, что ты? — Взяв ленту из его рук, Карина грациозно поднялась. — Кто я такая, чтобы что-то запрещать тебе, в твоем же доме? Это так, проекты, от нечего делать…

— Ну, почему же? Я вот, понял, что ложиться в постель с едой и в костюме — нельзя. Еще пару сотен повторений и, может, запомню. — Подмигнул он ей.

— У тебя такие проблемы с памятью? — Карина пошла к двери. — Бедный. Как же ты работаешь? — Откровенно насмехаясь, спросила она.

— С трудом. — Поддержал Костя, идя следом. — Если бы не помощники, давно бы по миру пошел.

Она рассмеялась. Он довольно улыбнулся.

— Ладно, — Вернулся Костя к теме балкона. — Только, единственное, добавь к эскизу навес. Пусть будет открытым, но с навесом. Знаешь, такой, полосатый можно. Или однотонный, не существенно, в общем. Главное, общая идея, как у французов. Можно еще и цветы там расположить. Будешь по утрам там кофе пить, пока я курю. Ты была во Франции, понимаешь, о чем я? — Тут же добавил он, сбивая ее с толку и не позволяя сосредотачиваться на значении его требования.

— Была. — Карина уже не смеялась. — Правда, на балконы смотреть, времени не было. Как и на другие достопримечательности. Разве что, на обстановку номеров отелей. Да на Эйфелеву башню. Ее, практически, из окон всех дорогих номеров видно. — С вызовом заметила она, застыв на последней ступени лестницы.