Котлован

— Зато твой метод сработал.

Он не удивился, а лишь уточнил, навострив уши:

— Какой именно? У меня их много, и все рабочие.

Я поднялся на ноги и отряхнул с пальто снег.

— Да я про девушку, Демон. Про «будь вожаком» и всё такое.

Демон оскалился, оголяя клыки.

— Она неплохо меня кормила, кстати. И даже причесывала. Так что я не против. Ну и как успехи? Ты уже сделал эту самочку своей?

Я почесал лоб и, смутившись, ответил:

— Ну… э… не совсем. Я, как бы… в процессе достижения цели.

Волк закатил глаза.

— Ясно. Может, тебе и тут чего посоветовать? — Он усмехнулся и добавил с ехидством: — Могу рассказать, как и что делать, если ты вдруг не знаешь. Подходишь к самочке и…

Этот шерстяной засранец явно надо мной издевался, поэтому я быстро сменил тему:

— Ты готов к экзамену у Знахарей-Друидов? Кажется, это должны быть гонки на пространственных животных. — Я бросил взгляд на крышу конюшни с загонами. — Но что-то подсказывает мне, что ни одна лама или лошадь не захочет бежать по ипподрому рядом с тобой.

Демон облизнулся и клацнул зубами.

— А я бы с ними пробежа-а-ался. Особенно с той пушистенькой истеричкой.

Мне сразу представилось лицо Мидори в тот момент. Да она же мне жизни не даст, если с её Тучкой чего случится.

Покормив Демона, я отправился на занятия и всё утро проторчал у Жрецов.

Чтобы не отличаться от других, мне пришлось надеть чёрное одеяние до пола с капюшоном, то ли мантию, то ли балахон.

— Это чтобы ты осознал всю тяжесть и ответственность жреческой магии, — пояснил один из студентов-Жрецов, щуплый и маленький парень в очках.

Он назал своё имя — Назар Хобин — и постоянно крутился рядом со мной.

— Тебе, наверное, легко дастся и этот предмет. После турнира у тебя и среди Жрецов есть поклонники.

Он явно намекал на себя.

На это я ничего не стал отвечать — меня не покидало ощущение, что у Жрецов придётся сложнее всего.

Урок проходил в большом камерном зале, на верхнем учебном этаже Башни Жрецов. Посередине стоял огромный музыкальный инструмент с десятками духовых труб, оборудованный регистрами и тройной клавиатурой.

Всей этой махиной управлял воздушный маг, которого все называли господин Махоу.

Такого виртуозного музыканта я ещё не видел: он играл на клавишах, одновременно выдувал потоки воздуха, загоняя их в трубы, а ещё управлял ножными педалями.

Мелодия выходила густая и мрачная. Самое то для Жрецов в чёрных балахонах и с капюшонами на головах.

Сначала собравшаяся группа студентов просто стояла и слушала, а когда получасовая пытка музыкой закончилась, к нам вышел преподаватель.

Седобородый и высоченный, под два метра, старик. Такой любого в крендель скрутит и не поморщится, хотя на лицо ему можно было смело давать лет сто.

— Ему сто восемь, прикинь… — прошептал мне очкарик Хобин, словно прочитав мои мысли.

Услышав его шёпот, старик резко повернул голову и посмотрел на парня.

— Фамилия?

— Хобин… Назар Хобин, — тихо ответил тот.

Старик сощурился. Его чёрный колпак съехал набок, и машинальным движением учитель вернул его на место.

— Ты боишься нашего безумия, Назар?

Парень нервно поправил очки.

— Все боятся, учитель.

— И правильно делают. А если ты будешь болтать, то так и не узнаешь, как победить самую главную слабость Жреца. Это и будет основная тема ближайшего экзамена, потому что без этого знания вы не сможете быть полноценными Жрецами. Сколько вам напоминать!

Старик оглядел всех.

— Представлюсь специально для новеньких. Хотя он тут всего один. Меня зовут Саврон Гвидуш, по видологии я Клирик, по рангу — Пастырь.

Как только он это сказал, меня бросило в холодный пот.

Ранг Пастырь выше ранга Настоятель, а это значило, что он прямо сейчас видит, что у меня нет Знамения. Хотя все в Академии об этом знали, но после посещения Тафалара меня этот факт стал напрягать всё больше.

— А это, — старик указал на музыканта за органом, — наш дорогой господин Махоу, специалист по духовой музыке.

Воздушный маг кивнул и улыбнулся.

Гвидуш потёр руки.

— Итак, все вы тут Клирики, а не Шаманы. Даже наш новенький.

Он бросил на меня короткий взгляд.

— Как сказал мне господин Жозес, наш заведующий хором, у господина Волкова полное отсутствие слуха, да и с голосом ему не повезло. Петь он не умеет, музыка его не трогает, и с шаманским бубном он явно не справится. Для Шамана важен… м-м-м… ритм. Чувство такта. Этого у Волкова и в помине нет. А значит, ему прямая дорога в Клирики. Вам есть что возразить, господин Волков?

— Э… нет, — я пожал плечом. — Петь в хоре у меня не вышло. Шаман Жозес поставил мне оценку «Ужасно», хотя у некоторых было «Совершенно невыносимо», а это, как по мне, ещё хуже.

Старик вздохнул.