Коты туманного города

Дорога изгибалась, сплетаясь в причудливую паутину. Мимо проезжали машины, оставляя после себя бензиновый дух, шли люди, переговариваясь между собой. Вечер вступал в свои права, а я уезжала прощаясь. Конечно, не сейчас, но скоро для меня Омеллоу останется лишь воспоминанием, и от этого становилось не по себе. И на смену грусти приходила злоба: не позволю, сделаю всё, что в моих силах. На стенах опять висели какие-то плакаты, но при той скорости, что мы ехали, разобрать что-либо было невозможно. По крайней мере, от них не тянуло ничьим Даром.

– Привет, Нора! – На удивление Птичница сидела на крыше близ дома и кормила голубей. Будто ждала нас.

– Извини, что так вышло. Но опять так похолодало, что и переночевать негде, – попыталась отшутиться, но настроение было такое странное, что не смогла выдавить из себя и улыбку.

– Да ничего, понимаю. Роза тоже на месте. Как и вы. – Она обратилась к Коту: – Ну что, рассказал? А то долго ещё резину тянуть будешь?

– Что он наполовину Дух, наполовину человек? – Роктаэш и Асэми переглянулись. – Что? Что-то не так?

Девушка лишь помотала головой, пропуская внутрь. Боже, какие запахи! Если бы не явное присутствие Птичницы рядом, я бы посчитала, что попала в Сады Благоденствия. Пахло чаем с мятой, а ещё жареными грибами с золотистой шкворчащей картошкой. Кот тоже потянул носом, вмиг став человеком. На мой удивлённый взгляд он ответил:

– Как бакэнэко мне крайне не рекомендуется принимать пищу людей.

– Когда-нибудь я обязательно спрошу, что вообще с тобой происходит.

На что Роктаэш лишь рассмеялся:

– И жизни не хватит, чтобы объяснить всё произошедшее.

– Так напиши книгу. – Роза улыбнулась, но когда её взгляд скользнул по мне, вмиг стала сосредоточенной. – Нора, нам надо с тобой поговорить.

За всё то время, пока я разбиралась с вещами, Управление устроило у них и в других местах настоящую облаву.

– Даже на чёрный рынок заглянули, – крикнула с кухни Асэми, – забрали все артефакты сильнее светляка и были таковы.

В городе видели странный кортеж с человеческой женщиной, «от которой несло мертвечиной». Та восседала на огромной подушке и управляла запряжёнными в повозку нэко-мата.

– Ой, что будет, – проговорила Роза, показывая мне плакат.

И вот теперь я поняла, насколько крупны мои проблемы.

На фоне города на крыше стояла я в лучшем своём виде, а позади располагался Кот. Вышли мы, конечно, красиво, если бы не надпись: «Разыскиваются живыми или мёртвыми. Вознаграждение 1500 золотых».

Кот присвистнул от такого расклада. Ещё бы, за такую сумму иной человек душу продаст, не то что перерождением пожертвует. Это же можно спокойно дожить до глубокой старости, вообще ничего не делая, да ещё и внуков с детьми обеспечить на века. Вот так подстава.

– Выходить в таком виде, в котором мы сейчас, нам явно не стоит, – подвела я итог. – С Котом проблем нет: возьми да превратись в препода и живи счастливо. А что делать мне?

– А разве, – Роза немного замялась, – ты не можешь снова стать человеком, дезактивировав своего… фамильяра?

Повисла неприятная пауза, я едва удержалась от слёз. Она ведь и правда не знала, но обида и болезненная злость просто охватили меня. И потому, порывшись в сумке, достала холщовый мешочек и высыпала на стол осколки.

– Вот моя Орни! – крикнула я. – Во время последнего раза она умерла, спасая жизни других людей. Вот кто настоящий герой, всегда думающий о людях больше, чем они о ней.

– А что случилось? – прошлась ножом по сердцу Асэми. Я выдохнула: бесцеремонности ей не занимать.

– Раскололась. И всё, – ласково прикоснулась к осколкам, из-за чего неожиданно больно поцарапалась и ойкнула. Тут осколки засветились, как Орни, и сложились в фигурку панды. С надеждой дотронулась до неё и с горечью убрала вещицу в мешочек – теперь точно всё.

Перед глазами проносились воспоминания, но я с силой заставила себя контролировать ситуацию. Моя малышка. Мой самый бесценный фамильяр.

– Итак, с чего всё началось: я учуяла осколок своего Дара в районе Центрального Квартала, но по прибытии на место обнаружила кое-что интересное. – Раскрыла пластину и показала фотки комнаты, а затем и запечатлённые видео. Удивительно, что они остались на месте, ведь проще же было их удалить. Видимо, просто не успели, – а потом началось жуткое. Пожалуйста, дальше не для слабонервных.

Естественно, никто не стал отказываться. Конечно, качество съёмки оставляло желать лучшего, но в иной ситуации и это сошло бы за доказательство. Все стойко восприняли увиденное, только вот Роза заметно позеленела, а Асэми притащила откуда-то листок и стала что-то записывать. После в комнате повисла тишина, нарушаемая лишь скрипом пера Птичницы и всхлипами Розочки. Бедная моя подруга. Не стоило ей такое показывать.

– Прости, Нора, а ты знаешь хоть, чей дом снимала? – На удивление все как-то оживились даже. Только с Риком творились какие-то непонятки. – Нет? А я тебе скажу, этот олух до последнего будет щадить твои чувства, но…

– Это моя детская комната, – проговорил Рик, показывая на первое изображение, – мой… кхм… первый дневник.