Коты туманного города

– Вернись, а ну вернись, – вторило эхо, когда я ногами отсчитывала последние ступени.

Но последняя оказалась коварной – я чуть не упала прямо в пасть к невидимому зверю, зацепившись за выступ. Тот раскололся прямо в руках, отчего спустя мучительное мгновение я испытала новый прилив адреналина.

Мимо пролетела гора поджидающих меня скелетов. Вниз, вниз. Мне надо туда, откуда так опрометчиво ушла. По пути я снова встретила недоброго монаха, виденного ранее, только теперь он в руках держал похлёбку и наслаждался трапезой.

– День добрый, не меня ли ищешь? – Неужели и его манера ритуально изъясняться была очередной ложью?

– Да, вас. Я принесла вам дар. Пусть скромный, но это не повод отдавать меня на съедение скелетам. Как теперь прикажете их победить?

Но тот словно не слушал меня, погружённый в свои мысли. Было видно, что душа его где-то далеко, возможно, даже там, где водятся настоящие Боги.

Или демоны. Хотя, как гласит старая пословица: «Все демоны топчут землю, пока ангелы терпеливо готовят смертное ложе», – которая означает, что демон в каждом из нас и только настоящий воин может справиться со своим злом, чтобы достичь добра.

Но старик светло улыбнулся и сказал:

– Способ победить других мне неведом, однако как победить себя – известно. Всю свою жизнь совершенствуйся каждый день, оттачивай своё мастерство день ото дня, бесконечно.

– Но как, если мастерство или же инструмент для мастерства потерян?

– Настоящий мастер знает: энергия мира циклична. Она не исчезает просто так и не появляется, а переходит из одного состояния в другое, подобно гусенице лепит из своего тела крылья, чтобы стать бабочкой. То же и с мастерством.

– Невозможно. Наука признаёт и изучает случаи, когда Дар исчезал. Едва ли с этим можно что-то сделать. Ни одна операция…

– Наука – наверное, самый интересный раздел магии, доступный человеку. Ведь всё, что понятно и ясно, – то наука, остальное – магия. Настанут времена, когда вся магия станет наукой, а наука магией.

Старец говорил совершенно непонятные вещи, а у меня от этой речи в груди разливалось тепло. Возможно, это была надежда. И дело было не в том, что он говорит. Скорее, в личности говорящего.

– Но на сегодня, думаю, тебе хватит пищи для размышления. А теперь иди.

Старик доел своё кушанье и, обернувшись журавлём, взмыл в небо. О его присутствии напоминало лишь перо, что плавно спланировало мне в руки.

Пора возвращаться.

Глава XXVI Семена ревности растут медленно

Обратный путь я преодолела достаточно быстро. Всё-таки идти по уже проторённой дороге проще и быстрее как минимум, потому что ты точно знаешь тот путь, что был проделан ранее. Боги мои, я начинаю говорить как тот старец. Перо я всё-таки спрятала в недра сумки. Мало ли, пригодится. Раз уж я почему-то попала в мир, где настоящая магия, а не просто Дар, существует, то стоит играть по правилам, а не идти против ветра.

Пока размышляла об этом, изредка опускала руку в сумку и поглаживала Орни, которая перестала вздрагивать и теперь просто спала. Спустилась в то место, откуда всё началось.

Та же пещера, только сейчас она открыта, если можно так сказать. Уходя, я видела лишь узкий проём с характерной алой тканью, повязанной на один из уступов, но теперь передо мной возник настоящий домик-в-скалах. Теплота и уют ощущались и в приоткрытых створках странной двери, в шумном треске костра, смехе людей… Смехе людей.

Я сделала шаг внутрь гостеприимного дома, который тут же ощерился порогом, отчего я вновь споткнулась. Мои бедные ножки, как же больно! Подвывая на одной противной ноте и подпрыгивая, я ввалилась прямиком к шумной компании. Та затихла. Затаилась, как мышь под веником.

– Нора?! – папин голос казался тихим на фоне ускоряющегося стука сердца. Папа, живой, слегка поцарапанный, но целый, подошёл и крепко обнял, окутав запахом какой-то плесени, но это было так неважно. Он рядом, а значит, всё хорошо.

Так думала я, пока не решилась оглянуться по сторонам. Но от печальных мыслей меня отвлёк папа, всё ещё обнимающий за плечи:

– Всё хорошо? – Папины глаза внимательно осмотрели меня с ног до головы, отчего я поёжилась и невольно вжала голову в плечи – он так делал всегда, когда его что-то не устраивало. – Ты выглядишь… уставшей. Где ты была?

Почему-то стало больно и неприятно от мыслей. Грустные, озлобленные, как голодные псы. Чудовище. Я.

– Я… я пошла наверх и…

Лисица захихикала, переплетая свои хвосты с конечностью нэко. Это жест был такой демонстративный, такой… собственнический, что отреагировать я просто не могла.

– И зачем ты убежала, хорошая моя? – От такого обращения меня всю передёрнуло, казалось, эта наглая лисица ворвалась в моё личное пространство под молчаливое одобрение других. – Ну ничего, справа по коридору есть умывальня и чистые вещи. Я приготовила, – пояснила она, – на всякий случай.

Сказано было на редкость ласковым тоном, а это обращение… Бр-р, Итан Дзум любил приветствовать своих слушателей и ярых читателей этой фразой, может, поэтому мои следующие слова прозвучали несколько агрессивно.