Глава 39
Кристиан чувствовал себя отвратно, наблюдая как его друг обдумывает свое позорное признание.
— Что ты,
— Я… я не знаю, что тебе сказать, — Кристиан тяжело вздохнул и покачал головой.
— Но… Я уже потратил все! Мне выписали последнее предупреждение по оплате практически всего, что есть в этом доме, — прошептал Финли в панике, которую он позволял себе нечасто.
— Я клянусь, что
Финли был слишком отвлечен собственными мыслями, чтобы даже обратить внимание на пустое обещание Кристиана.
— Ты сказал, что деньги готовы!
Помня о Мэгги, Кристиан осмотрительно зашикал на своего друга.
— Ты сказал… — продолжил Финли, — в день моего выхода на пенсию у тебя все будет готово!
— Я знаю, что я сказал… И тебе придется поверить мне, Фин, я
— Что насчет того большого дома, в котором ты живешь?
— Он не мой! — горько засмеялся Кристиан. — Ничего из этого, — он дернул свой стильный костюм, будто тот стеснял его, — на самом деле мне не принадлежит. Мне
— Как?
— Я не знаю как! Нам не стоило брать эти деньги в ту ночь… Мне
— Тогда мы пойдем в полицию, — решительно сказал Финли. — Выведем Кейна из уравнения.
— Я не сделаю этого.
— Прости. Я скажу по-другому:
— И я буду защищать тебя столько, сколько смогу, но при этом
Финли пнул одну из половиц, ожидавших, когда их уложат в комнате.
— Мальчики, вы там не хулиганите? — позвала Мэгги, стоя внизу лестницы.
— Конечно нет! — крикнул Финли в ответ. Он повернулся обратно к Кристиану. — А как же лечение Мэгги? — спросил он напряженным голосом.
— Мы что-нибудь придумаем.
— «Мы что-нибудь придумаем»? — повторил Финли, не впечатленный ответом, уже обдумывая свой следующий ход. — Вернусь через минуту.
Направившись вниз, он отвесил комплимент вечернему платью Мэгги, которая зареклась пытаться его убедить присоединиться к ней и ее друзьям. Новый год был «не чем иным, как оправданием для всех одновременно вести себя как стая животных» — именно так шотландец мягко, чтобы избежать наказания в виде банки для ругательств, определил празднование, которое он бойкотировал вот уже десять лет. Он исчез в гараже и через несколько минут вышел, держа в руках пыльный пластиковый пакет. Скрыв его от Мэгги, он поднялся обратно наверх.
Шагнув обратно в незаконченную комнату, он помедлил, а потом спросил:
— Ты знаешь, что это?
Что-то в его голосе заставило Кристиана встать с пола, чтобы рассмотреть вещь поближе. Он протянул руку, чтобы оглядеть его.
—
Кристиан покосился на пожелтевший пакет, а затем глаза его расширились от удивления.
—
— Так и есть. Но, заметь, это не
Кристиан растерялся.
— Ты убил человека, Кристиан, и
Его друг выглядел так, будто его предали:
— Ты хранил его у себя все эти годы.
— Что тут можно сказать? Мое нутро подсказало мне, что ствол может однажды пригодиться, — виновато сказал Финли. — Я не жадный. Я просто в отчаянии. Сотня штук к полуночи…
— Я, вероятно, не смогу…
— Еще сотня на следующей неделе в это же время, и ствол твой. Это лишь
— Фин, это же канун Нового года!
— Я знаю. И мне все равно, что тебе придется сделать: побираться, занять, украсть. Просто достань мне деньги. — Финли посмотрел на свои часы «Касио», — половина шестого… Тебе лучше поторопиться.
В 23:53 Кристиан стоял у дома, звуки десятков отдельных застолий витали в воздухе, ликование незнакомых ему людей будто бы издевалось над ним. Он видел в единственное освещенное окно, как Финли работает в свете одной висящей безо всякой люстры лампочки, и думал, как рассказать ему новости — что ему удалось собрать лишь немногим больше десятой доли того, что от него потребовали, в столь короткие сроки.
С первыми нетерпеливыми фейерверками, уже освещающими небо, Кристиан вошел в дом и закрыл за собой входную дверь.
— Это я! — крикнул он.
— Я наверху!