Коварная (ЛП)

Мы уже больше не беседовали перед остальными скорбящими. Нет. Теперь я представляла ту сцену в совершенно иных деталях. В моей фантазии, вместо того, чтобы кивнуть в ответ на его слова соболезнования, которые он говорил мне, стоя напротив, я начала расстёгивать его накрахмаленную белую рубашку. Чем больше пуговиц было расстёгнуто, тем больше его широкой груди открывалось взору. Не в силах сдержаться, я провела ладонями по его крепким мышцам. Его аквамариновые глаза расширились, твёрдые мускулы перекатывались под моими пальцами. Его взгляд стал страстным, и я вонзилась ногтями в его загорелую кожу. Быстрым движением я перекатила в пальцах его сосок и облизала губы. Он сощурил глаза, когда мои руки устремились вниз и начали играть с пряжкой его кожаного ремня. Люди изумлённо притихли от такого откровенного выражения неуважения, а Броди наклонился ближе. Обняв меня за плечи, он прорычал мне в ухо:

– Какого хрена ты творишь?

Вместо ответа, я уткнулась носом в его шею, услышала, как он сглотнул, и почувствовала его эрекцию. Я двинула бёдрами.

– О, так ты хочешь устроить представление? – спросил он, теперь в его глубоком голосе слышалась хрипотца.

– Да, – промурлыкала я и игриво прикусила его ухо.

Схватив меня за подбородок, он грубо завладел моими губами и целовал до тех пор, пока моё тело не обмякло, и я не застонала одновременно от боли и от удовольствия. Отстранившись, Броди взял меня за плечо, одним быстрым движением развернул на сто восемьдесят градусов и перегнул через стол – тот самый, на котором стояла урна с прахом Стюарта. Мои бёдра ударились о полированное дерево, когда его твёрдый член прижался к моей заднице. Щетина на щеке Броди, словно наждачная бумага, оцарапала мне шею, когда он произнес рядом с моим ухом:

– Если хочешь шоу, я устрою тебе это чёртово шоу. Покажу всем этим козлам, что ты моя. Ничья больше. Только моя.

Прежде чем я смогла ответить, он взялся за подол моего чёрного платья и сдвинул его к моей талии, открывая взглядам чёрные кружевные трусики, уже мокрые от предвкушения.

– Этого ты хочешь? – Он продолжал дразнить меня своим членом.

Говорить было невозможно, особенно после того, как шёпот голосов в похоронном бюро растворился в звуках его учащённого сердцебиения и тёплом дыхании у моего уха. Я смогла лишь кивнуть.

Броди схватил мои волосы и накрутил их на кулак, я не могла пошевелить головой.

– Нет, Вик. Больше никаких кивков. Говори, чёрт тебя дери. Скажи мне, чего ты хочешь.

Моё тело задрожало, и я честно ответила:

– Я хочу тебя. Я хочу, чтобы ты взял меня прямо здесь.

Я ахнула, когда он коснулся внутренней стороны моего бедра, и его колено раздвинуло мои ноги. Потянувшись к моим трусикам, он отодвинул ткань и скользнул пальцами внутрь меня.

Я осознавала, что все глаза устремлены на нас, но мне было плевать. Многие из присутствующих видели меня в подобной позе и раньше; кто-то был шокирован, но большинство эта сцена чертовски завела. По комнате прокатился ропот, но Броди сфокусировал на себе всё моё внимание. Свободную руку он переместил вперёд и потёр мой клитор.

– Скажи им, – прорычал он.

Я была словно в тумане. Что им сказать?

– Скажи им, что ты принадлежишь мне.

– Я принадлежу ему, – задыхаясь, проговорила я, но так тихо, что вряд ли меня кто-то смог услышать.

Натянув мои волосы, по-прежнему зажатые в его кулаке, он повторил:

– Скажи громче.

– Я принадлежу ему. Никто не сможет овладеть мною, никогда.

Слова покидали меня с каждым новым ударом моих бёдер о полированный стол, с каждым новым проникновением в меня его массивного твёрдого члена. Я закусила губу, чтобы не закричать, потому что каждый новый толчок был сильнее предыдущего: заявляющий о власти и о правах. Броди навалился на меня, отчего моё тело распласталось на столешнице, и всё оказалось на полу: вазы, цветы и прах Стюарта.

Перед глазами снова появилась дорога, я поёрзала на сидении, несколько раз моргнув, и покачала головой. Чёрт! Интересно, что подумал бы консультант в больнице Вэл об этой маленькой фантазии. Он или она смаковали бы это целый день. Мне не хотелось особо заморачиваться на эту тему, за исключением очевидного. Я хотела секса, и прямо сейчас.

Когда я подъехала к мотелю, мои подозрения оправдались. Обычно мы не встречались в таких местах. Мотель был небольшим, уединённым, двери номеров выходили прямо на улицу. Я посмотрела по сторонам, но ничего не увидела, даже машины Броди. На слабоосвещённой парковке стояло несколько чужих машин. Честно говоря, мне плевать хотелось, что это место никак нельзя было назвать роскошным.

Открыв дверцу автомобиля, я вдохнула прохладный вечерний воздух, прислушалась к гулу машин, двигавшихся по эстакаде федеральной трассы наверху, и сконцентрировалась на своей фантазии. Губы расплылись в улыбке, когда я поняла, что мне хотелось кричать, как те проститутки, что постоянно ошивались в этом мотеле. Никогда больше мне не придётся быть шлюхой Стюарта. Теперь у меня было право выбора, и сегодня вечером я выбрала секс сама.

Я выключила телефон. Никто не помешает моим планам.