Коварная уловка

Миссис Эбботт ничего лучше не придумала предложить, как только немедленно уволить новую няню, хотя и не отрицала, что, несмотря на молодость, ее влияние на Кристабель чрезвычайно благотворно, да и ей самой мисс Черристоун оказывает весьма ощутимую помощь. Гейвин решил спустить это дело на тормозах, принимая во внимание компетентность няни. Да и вообще она, можно сказать, спасла Кристабель жизнь. Возможно, руководствуясь своими резонами, хочет утаить что-то из прошлого, размышлял он. Без сомнения! Ну так что?

Шагая по Бонд-стрит, Гейвин рассмотрел эту проблему со всех сторон, и пришел к выводу, что девушка непременно доверит ему эту тайну. И вообще он обожает легкие пикировки с Черри! А после последней словесной баталии возникло что-то вроде намека на дружеские отношения, которые он не намерен ставить под угрозу всякими расспросами. Уж если на то пошло, он заслуживает порицания в гораздо большей степени, чем она! Однако Черри и слова не проронила. Вот взять бы и рассказать ей историю про свое обручение. Тогда уж наверняка ему никогда не дождаться от нее ни снисхождения, ни участия! Может, с виду Черри и неказиста, но зато, имеет собственное мнение и, что самое ценное, не опасается его высказывать. Он улыбнулся, вспомнив, как бурно она реагировала, вообразив, будто ее нанимают в качестве любовницы, но отнюдь не няни.

Пропади они пропадом, эти любовницы! Сцена, какую ему закатила вчера вечером Ариэль, прямо-таки из ряда вон. Заехал за ней после спектакля с изящным подношением и с искренним желанием загладить вину. Открыл было рот, чтобы объяснить, почему не смог увидеться с ней накануне, как договаривались, а она обрушила на его голову нелепейшие обвинения вместе с оскорблениями. Как с ума сошла! Сначала он решил, что до нее дошли слухи о его предстоящей женитьбе, хотя не понимал, каким образом. Объявление о бракосочетании в газетах благоразумно отложил до возвращения сэра Томаса. Кстати, где он? Обещал, заручившись согласием сестры, немедленно прикатить в Лондон. Ариэль разошлась вовсю. При чем туг какая-то другая актриса, его экономка вдобавок, да еще и полчище мышей? Между прочим, о невесте не сказала ни слова. До конца ее монолог он выслушивать не стал, тем более что и сам распалился. Всегда был внимателен к ней. Подарки, цветы… Захотела иметь собственный выезд – пожалуйста! Всему рано или поздно приходит конец, а терпению – в первую очередь. Поищи себе другого покровителя, более покладистого, если угодно, а я пойду на все четыре, а если желаешь – можешь и ты! Кажется, именно такими словами он с ней распрощался, а она в ответ запустила в него огромной алебастровой пудреницей. Не захлопни он вовремя дверь, неизвестно, какой ущерб получил бы за все свои благодеяния…

Из театра лорд Сибрук сразу же поехал в один из клубов с весьма сомнительной, репутацией, где предался обильным возлияниям, чему, как известно, в немалой степени способствуют раздумья о непредсказуемости слабого пола.

Общение с женщинами типа Ариэль сулит неприятные неожиданности, размышлял лорд Сибрук, шагая энергичной походкой. Внешняя элегантность и манерничанье – это они умеют подать! Однако под броской оберткой частенько скрывается убогое содержание. Какая дьявольски глубокая философия на довольно мелких местах! Нда… Верный признак, что пришла пора всерьез подумать о предстоящей женитьбе и, так сказать, раскланяться с любовницами, по крайней мере пока не выяснится, сумеют ли он и мисс Честертон поладить, подвел итог своим мыслям помрачневший лорд Сибрук.

Мистер Калпеппер, солиситор, только что сообщил, будто есть все основания подозревать дядю Эдмунда в совершенно необъяснимых финансовых тратах: в течение пары-тройки лет деньги переводились неизвестно куда и на какие цели. Гейвин терялся в догадках. Он вообще не имел ни малейшего представления, с какого конца подступиться к этой загадке. Даже если он выяснит, куда и зачем швырял дядюшка денежки, что с того? Были и, как говорится, сплыли. Ему самому от всего этого ни жарко ни холодно! Пожав плечами, граф завернул за угол, где его ждал грум на запятках легкого четырехколесного экипажа с откидным верхом. Как только лорд Сибрук натянул поводья и фаэтон – последний крик моды лондонских щеголей – плавно тронулся с места, мгновенно проснулась совесть. Если бы не мисс Честертон, не катил бы ты сейчас в роскошном экипаже! – подкалывала она, отчего на душе скребли кошки. Вот возьмет и расскажет обо всем милой Черри, пусть она рассудит, осудит, может быть, даже оправдает… Эта мысль заставила его приободриться, хотя было совершенно ясно, что этот замысел один из тех, которые греют сердце, но охлаждают разум.

Бред какой-то! – хмыкнул он и, стегнув лошадей, покатил домой.