Коварная уловка

Воспоминание о ласках, которыми ее одаривал лорд Сибрук, заставило прийти к выводу, что его власть над ней все еще велика, поскольку закружилась голова, заныла душа и растревожилось сердце. Так, с этим тоже все ясно! О поцелуях, жарких объятиях забыть и не вспоминать! – приказала она себе. Гораздо важнее выяснить, какими мотивами он руководствовался. Фредерика задумалась. И все-таки… ей хотелось верить, что это именно так… что он к ней неравнодушен. В том, что лорд Сибрук считает ее своим другом, она не сомневалась ни капельки… до вчерашнего вечера. Все дело в том, видит ли он в ней друга теперь и не переросло ли его дружеское расположение в другое качество?

Припомнив инцидент на лестнице, она вполне здраво рассудила, что прежде всего сама это допустила. И вообще, с чего она взяла, будто он надумал отвести ей роль любовницы? Разве джентльмены любят своих любовниц? А он к ней, кажется, питает чувства… Фредерика не была знакома с предметом, однако интуиция, которая бывает глубже, чем знания, подсказывала: джентльмены связаны с любовницами отношениями, которые любовью не назовешь. Но ведь многие из них не любят и своих жен! Она подумала и пришла к любопытному выводу: лучше быть любовницей, чем женой, которую муж едва терпит.

Лихая мысль мгновенно наложила румянец на ее щеки, ей даже стало жарко. Ничего себе! Додумалась…

Фредерика предприняла попытку мыслить здраво.

Откуда она взяла, что его поцелуи и объятия – признак любви? Вот она-то влюбилась по уши, причем успела это сделать за короткий срок. Что есть, то есть! А он? Красавец лорд Сибрук, он что, испытывает такие же чувства к невзрачной мисс Черристоун? В это трудно поверить. Вероятней всего, целовал он ее просто в порыве благодарности, признательности. Как бы старался убедить, что деньги сверх положенного жалованья – она ведь их не брала! – принять необходимо. Но она-то отвечала на его поцелуи. То-то и оно! Стало быть, сама виновата.

Придя к такому выводу, Фредерика на мгновение впала в уныние.

И что теперь? Именно теперь, когда ей известно, что значит любить? Сможет ли она быть замужем за человеком, которого любит всем сердцем, тогда как сердце лорда Сибрука – вольная птица? В силах ли она, утаивая свои чувства к нему, притворно довольствоваться обыкновенным дружеским расположением, в то время как он будет развлекаться на стороне? Да она просто этого не переживет!

Застегнув пуговки на платье, Фредерика расправила складки и, глядя в зеркало, окинула себя придирчивым взглядом. Очень даже мила! Хорошо, что терла лицо губкой изо всех сил, избавляясь от дурацких веснушек. Кожа – точно яблоня в цвету! Фредерика улыбнулась своему отражению.

Превосходно! Если мисс Черристоун – пугало огородное, очкарик дурацкий! – не смогла завоевать сердце графа, то мисс Честертон – элегантная, изящная, с модной прической, да что там, вполне ничего себе! – возможно, будет более удачлива. Во всяком случае, попытаться стоит…

Когда Томас продрал наконец глаза, было начало двенадцатого. Фредерика успела сделать во всех комнатах влажную уборку и, готовясь к переезду на Одли-сквер, упаковала все вещи. Она была полна решимости начать боевые действия немедленно в соответствии с детально продуманным планом взятая в полон сердца лорда Сибрука.

Большую часть дня брат с сестрой посвятили обустройству в их временном доме. Хозяйские способности Фредерики были брошены на это чрезвычайно важное мероприятие: нанять прислугу, написать письма – словом, предусмотреть все, до мельчайших деталей.

Мисс Милликен, получив письмо, не заставила себя ждать. Фредерика отвела ей комнаты рядом со своими. Остаток дня они рука об руку наводили порядок в доме, при этом бывшая наставница то и дело кидала на свою подопечную вопросительные взгляды. Хлопот был полон рот, поэтому поговорить по душам не получалось, несмотря на то что многочисленная прислуга, естественно, тоже не сидела сложа руки. Нужно было еще расставить мебель, а это, как известно, дело непростое и требует сосредоточенности. Так что любимый час чаевничания пришелся на позднее время.

– Итак, моя дорогая, ты, надо думать, рассказала лорду Сибруку всю правду? – спросила мисс Милликен, подождав ради приличия пару минут и убедившись, что Фредерика, кажется, и не собирается распространяться на эту тему.

– Нет… в общем, Милли, не представилось возможности, – сказала Фредерика, отводя взгляд. – Я просто поняла, что пришло время покинуть его дом как можно скорее.

Мисс Милликен не сводила с нее проницательных глаз.

– Так-так-так… Другими словами, ты поняла, что твое отношение к лорду Сибруку перешло границы, именуемые дружескими. Не так ли?

Фредерика лишь кивнула в ответ.

– Рассказывай все как есть! – потребовала мисс Милликен настойчиво, но с ласковой интонацией.

Взглянув на озабоченное выражение лица старинного и преданного друга, Фредерика почувствовала: ее глаза наполняются слезами.

– Ох, Милли! Я совершила самый глупый поступок в своей жизни. Влюблена в него, но не знаю, испытывает ли он подобное по отношению ко мне.