Коварные алмазы Екатерины Великой

План был такой: отец выпивает на ночь три таблетки «от гриппа». Хлорпропамид должен реактивно усилить действие инсулина, спровоцировать кому… но ночью, когда отец будет спать. Естественно, помощи он никакой не получит, ну и… Понятно, короче! Пусть кто-то назовет это убийством. Однако Эмма называла это борьбой за существование, она и Романа, и его мать приучила так думать. «Или мы Константинова, или он нас!»

Роман ночью, само собой, спать был не должен. Его задача была – забрать и спрятать очешник…

И все это было продумано и разработано так тщательно. И все вылетело в трубу из-за глупейшей случайности.

Из-за той драки в маршрутке…

Этот сбой потянул за собой все другое. Еще хорошо, что Эмма нашла след Илларионова в Нижнем. Этот след привел их в Париж. Этот след привел Романа сначала в постель Фанни, потом в постель Катрин. Он надеялся, что не одна, так другая помогут ему попасть в дом Илларионова и как следует там пошарить. И вот теперь Эмма угодила в постель самого Илларионова!

Роман прекрасно понимал и знал, как больно Эмме, что он изменяет ей с этими двумя бабами. Но они еще раньше твердо решили между собой: «Все, что мы делаем, мы делаем ради нас. Мы – это мы. Цель оправдывает средства. Всякие мелочи, вроде обычной пошлой ревности, не должны иметь к нам отношения. Мы верны друг другу и будем верны вечно. Мы не можем жить друг без друга, нам нужны эти бриллианты, чтобы мы могли быть вместе навсегда и не зависеть от условностей, установленных обычными людьми».

Решить-то было одно, а вот слышать этот скрип кровати… и знать, что скрипит она потому, что твоя любимая раскачивает ее вместе с другим мужчиной…

Роман даже не помнил, как он вообще ушел тогда с улицы Прованс. Еле-еле себя усмирил. Но остался страх: а сможет ли он когда-нибудь забыть тот скрип? Или он будет вечно отдаваться в ушах? И даже мысль о том, что Эмме внезапно, по какой-то счастливой случайности, удалось то, что не удалось ему, не успокаивала. Конечно, бриллианты… да, конечно… А что, какие слова говорил ей Илларионов? И стонала ли она с ним так же, как стонала с Романом? И губы у нее пересыхали так же, да?

Сможет ли он не думать об этом?

Смог. Все мгновенно отступило на второй план, ревность улетучилась, когда он увидел в руках Катрин фотографии.

Да, вот это был компромат! Обычно они с Эммой очень тщательно скрывали свои отношения, на улице вели себя, как она это называла, по-семейному: вот мама с сыном, а что, не похоже? Эмму это ужасно смешило. Единственный раз они потеряли голову – там, в парке Ле Аль. Впрочем, тогда план внедрения к Илларионову еще не был разработан, Эмма еще не выследила Фанни, не знала о Катрин, так что этот случайный сбой объясним.

Но не менее смертельно опасен!

Ладно, с Катрин Роман расправился, обезвредил ее. Но Арман… Неужели это тот самый Арман, который таскался в бистро Фанни? Его-то роль во всей истории какова? Каким образом он сделал эти снимки?

Ладно, сейчас Роман все узнает.

Он поднялся из метро на Оберкамф и по инерции пошел было к своему дому, в смысле, к дому Бриджит, как вдруг споткнулся: увидел Эмму. Эмма выбралась из серебристого «Порше», помахала водителю и пошла к подъезду. «Порше» тронулся и умчался вдаль по бульвару Вольтера.

Илларионов! Илларионов ее сюда привез! Зачем, почему?

Он уехал, она осталась – что это значит?

Роман припустил было к подъезду, однако заметил, что Эмма и не собирается в него заходить. Она следила, уехал ли «Порше». Убедившись в этом, быстро зашагала по тротуару к тому месту, где бульвар Вольтера смыкался с бульваром Ришара Ленуа. И через несколько секунд остановилась рядом с домом 24.

Она идет к Арману?

Эмма нажала на какие-то цифры, открыла кодовый замок, вошла. Роман кинулся следом и ввинтился в дверь, пока та еще не успела захлопнуться. Он следовал за Эммой на расстоянии нескольких шагов: если бы она оглянулась, когда переходила из крытого дворика в подъезд, то сразу заметила бы его. Но она была настолько погружена в свои мысли, что не смотрела по сторонам.

Это почему-то безумно обидело Романа. Ну как же так, а ведь раньше она говорила, что чувствует его, где бы он ни был!

Зачем она идет к Арману? Неужели она и с ним…

О нет, этого не может быть!

Когда он прокрался в подъезд, Эмма уже поднялась на первый этаж. Роман слышал, как открылась дверь и мужской голос с холодным удивлением произнес:

– Что вы здесь делаете, мадам?

– У меня к вам дело, – проговорила Эмма.

– По-моему, все наши дела мы сделали в прошлый раз, – ядовито сказал мужчина, и теперь Роман узнал хрипловатый, прокуренный и пропитый голос Армана. – Хотите повторить? Или просто пришли повидать козла, пока он еще не сдох?

Роман ничего не понимал. Какие дела? Какой козел? Кто не сдох?

Эмма молчала.

– Ладно, проходите, – хмыкнул Арман.

Стук каблуков Эммы. Звук медленно прикрывшейся двери. Но нет хлопка, означающего, что закрылся замок…

И вдруг Роман так отчетливо, как будто он сам это видел, понял: это Эмма придержала дверь, стараясь, чтобы этого не заметил Арман. Эмма нарочно не закрыла ее.