Коварный обольститель

Он отвернулся, чтобы она не увидела гримасу боли, исказившую его лицо. Эдит была права: он любит Селию как собственного ребенка. Но достаточно ли этого? Пять лет назад, после смерти Лауры, у него была мысль попросить Эдит взять Селию к себе на воспитание. Из Эдит вышла бы прекрасная мать, но, к сожалению, она не могла иметь детей. Однако в тот момент, когда после похорон Лауры он увидел Селию в Уинком-Мэнор, то сразу ощутил связь с этим ребенком. Он помнил, как няня, добродушная немолодая женщина, произнесла:

– Селия, скажи: «Привет, папа».

Женщина осторожно приобняла ребенка за хрупкие плечики и слегка подтолкнула вперед. Селия, которой тогда было всего лишь три годика, отвернулась и ухватилась за юбки няни, словно увидела перед собой какое-то страшилище.

– Все хорошо, мисс Пенвози, – сказал он, усаживаясь в кресло, стоявшее в углу довольно большой комнаты. – Селия давно меня не видела, нам придется знакомиться заново.

В течение трех дней он просиживал в детской все время, пока ребенок не спал. В первый день она играла на полу, изредка поглядывая на него, словно он был какой-то диковиной или чем-то совершенно неуместным, как жук в тарелке с супом. На второй день, когда он сидел в том же кресле, проверяя бухгалтерские книги поместья, Селия тихонько подошла к нему и, нырнув под стол, коснулась манжеты его шерстяной брючины, словно именно грубая ткань заинтересовала ее. Он заглянул под стол и нежно улыбнулся ей, но Селия тут же убежала. На третий день она осмелела, подошла к нему и, словно желая убедиться, что этот человек не является плодом ее фантазии, дотронулась до его руки своими крошечными пальчиками. Он хотел посадить малышку к себе на колени, но сдержал свой порыв, решив, что лишь напугает Селию. Вместо этого Хейден притворился, что ему щекотно, и они наконец улыбнулись друг другу. А тем же вечером после ужина она сама забралась к нему на колени с книгой в руках и робко посмотрела на него. Именно тогда он понял: в его сердце поселилась любовь к этому невинному ребенку, поэтому он заберет Селию в Лондон и будет заботиться о ней лучшим образом.

– Хейден, – голос Эдит вернул его в действительность, – прошу тебя, в будущем веди себя благоразумнее, если не ради себя, то ради тех, кто тебя любит. – Сестра встала и расправила юбку. – Мне пора идти, Селия ждет меня внизу, я обещала, что она сможет зайти проведать тебя, прежде чем мы отправимся за покупками.

Он кивнул. Улыбнувшись, словно они вели всего лишь ни к чему не обязывающий разговор о погоде, Эдит наклонилась и поцеловала его в щеку.

– Умоляю тебя прислушаться к моим словам.

Хейден погладил ее по руке. Она права: если он не изменит свой образ жизни, то не выполнит данное у могилы Лауры обещание позаботиться о Селии и вновь подведет свою жену.

Глава 5

София вышла из дома в холодный ноябрьский воздух. Она спустилась по лестнице черного хода и оказалась на тротуаре перед домом Уэстфилда. Модно одетый джентльмен стоял под козырьком парадной двери лорда. Глаза у него были почти такими же темными, как у Софии, а несколько угловатое лицо, хотя его и нельзя было назвать по-настоящему красивым, привлекало внимание. Мужчина обернулся и поприветствовал девушку, приподняв шляпу, открыв яркому дневному свету шрам на левой щеке. Парадная дверь отворилась.

– О, лорд Адлер, – приветливо произнес дворецкий, – входите, сэр.

Адлер? Конечно же, она слышала это имя раньше. Скандалы гнались за этим аристократом, словно гончие псы. Неподалеку раздалось деликатное мужское покашливание. Она обернулась и увидела Томаса, стоявшего возле своего экипажа. София радостно поспешила навстречу своему близкому другу и работодателю.

– Томас, как поживаете?

– У меня все хорошо. А как вы, София?

– Прекрасно.

Она забралась в экипаж, изнутри обитый голубым плюшем. Доктор последовал за своей помощницей, на его лице застыло выражение явного недоверия. Кучер плавно тронул экипаж, запряженный двумя лошадьми, и, слегка покачиваясь на мягких рессорах, он двинулся по мостовой. Якобы не замечая пытливого взгляда Томаса, София смотрела в окно, но не видела ни роскошных фасадов, ни прогуливающийся люд: перед ее глазами застыл образ Хейдена Уэстфилда, лежащего на шезлонге и прикрытого лишь небольшим куском ткани.

– София?

Она слегка вздрогнула и, обернувшись, увидела, что Томас внимательно смотрит на нее. Он улыбнулся.

– Похоже, дорогая, вы не слышали ни единого моего слова.

– Томас, простите меня, пожалуйста, – ответила София, чувствуя себя глупо из-за того, что распутно грезила о человеке, совершенно ей безразличном.

– О чем задумалась?

Она уставилась на свои руки, сложенные на коленях.

– Я думала о том, доставлены ли припасы для амбулатории.