Коварный заговор

— Это нелегкий выбор. Лестер был бы добр к Адаму и не придирался к его озорству, поскольку сам веселый человек. Его земли невдалеке от земель Саймона — то есть Адама, — и он очень разумно обращается с вассалами. Кроме того, руки у него ловкие — Саймон говорил, что он очень здорово сражался на Святой Земле. Мне нечего сказать против него, кроме того, что он воспринял уроки своего отца и не будет участвовать в войнах короля, если сумеет уклониться от этого. Это, конечно, хорошо и разумно, но это не способ учить мальчика боевому искусству.

— Я не думаю, что тебе стоит слишком беспокоиться об этом, — сухо заметил Иэн. — Если произойдет то, чего я. боюсь, войны будет больше чем достаточно. В любом случае обязательно найдутся недовольные вассалы, с которыми Лестеру придется разбираться, или, что не редкость в наше время, нападения на вассалов извне, когда ему придется спешить им на помощь.

— Наверное, ты прав, но я все больше склоняюсь к твоему взгляду на Солсбери. Он, по-видимому, хороший человек, и Адам мог бы научиться у него всему, что нужно знать о войне, но минус в том, что его супруга может на всю жизнь отвратить любого молодого человека от мысли о браке.

Иэн понимающе усмехнулся, но Элинор продолжала, не задерживаясь:

— И кроме того, есть проблема, что он так много времени проводит при дворе, так что это то же самое, что отдать Адама непосредственно королю.

— Я могу тебе сказать еще кое-что по этому поводу. Дело в том, что Солсбери отказать намного легче, чем Лестеру. Солсбери можно сказать, что ты не хочешь привязываться к одному дому двойными узами — и он не обидится на это, а скорее сочтет довод разумным. Солсбери хотел бы заключить контракт между Джоанной и своим сыном Джеффри.

— Нет! — взорвалась Элинор.

Иэн на мгновение онемел. Он очень привязался к Джеффри за последние несколько недель и, хотя у него хватило соображения ни о чем предварительно не договариваться с Солсбери, напомнив им обоим в последний момент, что Джоан-на все-таки дочь Элинор и не его дело тут распоряжаться, он сам считал эту идею привлекательной. Минутный шок очень помог Иэну, дав время подавить в себе вспышку гнева и спросить достаточно спокойно:

— Почему нет? У тебя есть возражения против незаконнорожденности мальчика? Солсбери без ума от него и мог бы как-то легализовать его положение. Во всяком случае, он не бедняк. И дед мальчика, и сам Солсбери отписали на его имя достаточно собственности, и я уверен, что Солсбери нашел бы еще что-нибудь для него…

— Не говори глупостей. Почему это меня должна беспокоить незаконнорожденность мальчика?! Его мать никто не назовет неизвестной или презренной. Мы знаем его кровь, и эта кровь чиста с обеих сторон. И тебе следовало бы знать, что меня не интересует и то, сколько земель он принесет. Джоанна будет достаточно богата, чтобы выйти замуж за кого пожелает, — и именно это она и сделает.

— Выйдет замуж за кого пожелает?!

Иэн даже меньше удивился бы, наверное, если бы Элинор сказала, что у Джоанны вырастут крылья и она станет жить на дереве. Девочки просто не могли сами выбирать себе мужей. Добрые и отзывчивые родители старались учесть темперамент и возраст, чтобы их дочери были счастливы. Чаще же родители использовали своих дочерей как пешек в достижении планов дальнейшего обогащения или усиления влияния, не задумываясь о судьбе дочерей.

Девочки, в конце концов, для того и рождались, чтобы выходить замуж, цементировать границы земель и рожать детей, чтобы перемешивать линии родства. Их чувства в отношении мужа, разделявшего схожие обязанности, не имели большого значения. Зрелые женщины иногда имели свободный выбор, как Элинор, — или почти свободный, — но только не молоденькие девушки.

Несдержанные слова готовы были сорваться с губ Элинор, но она поняла, что в такой день будет очень нехорошо напоминать Иэну, что в первый раз она вышла замуж по любви — она проехала за Саймоном полмира только для того, чтобы быть поближе к нему. Сказать это значило бы утверждать, что за Иэна она вышла только по необходимости — что было неправдой. Эта мысль и воспоминание о недавнем удовольствии погасили ее гнев в зародыше.

— Ты ведь не хочешь, чтобы Джоанна была несчастлива, правда? — мягко спросила она.

— Хочу, чтобы она была несчастной?! Ты же знаешь, как я люблю ее. Именно поэтому я так обрадовался, когда Солсбери намекнул насчет Джеффри. Подумай, как подходят они друг другу по возрасту и положению. Ты не знаешь этого мальчика так хорошо, как я, но он добрый и милый, с очень отзывчивым сердцем — и он увлечен ею. Это и подсказало Солсбери идею. Он мог бы подыскать ему жену безусловно более высокого звания, даже невзирая на его незаконнорожденность, да ты сама это понимаешь. Но все дело в том, что Солсбери очень беспокоится о счастье Джеффри. Он чувствует, что причинил мальчику зло, и пойдет на все, чтобы расплатиться за свой грех.