Коварный замысел

Между ними сразу же возникло сексуальное напряжение, воздух наэлектризовался, и Глэдис почувствовала, что ей нечем дышать, но это не имело никакого отношения к ее болезни. Напротив, сейчас она чувствовала себя такой же здоровой и полноценной женщиной, как большинство окружающих ее людей. Неужели это ее решение не противиться судьбе и позволить Джереми любить себя действует на нее так исцеляюще?

Она поспешно отвернулась, чтобы не мешать ему вести машину, и уставилась в окно, не пряча счастливой улыбки, играющей у нее на губах. Что бы ни произошло с ней в дальнейшем, у нее будет этот день и эта ночь, которую, как она теперь уже твердо решила, проведет в объятиях Джереми.

Наверное, за ужином она выпила чуть больше, чем имела обыкновение выпивать в компании, потому что ее внезапно стало клонить в сон. Положив голову на подголовник сиденья, она закрыла глаза и позволила сладкой дреме овладеть собой.

Первым ее ощущением, когда она выплыла из тенет сна, было осознание, что она прижимается к чему-то твердому и в то же время словно парит в воздухе. Еще не до конца проснувшись, она приоткрыла глаза и поняла, что то твердое, к чему она прижимается, это грудь Джереми, который несет ее вверх по лестнице. По-видимому, она уснула в машине и теперь он несет ее в постель.

Постель! При этой мысли Глэдис окончательно проснулась и жаркая волна желания затопила ее.

– Я уж думал, что ты так и не проснешься, Спящая Красавица, – улыбнулся он, внося ее в комнату. В несколько шагов он пересек спальню и бережно положил ее на кровать, затем потянулся и включил лампу на прикроватной тумбочке.

Она сонно улыбнулась в ответ.

– Спасибо, что принес меня.

– Не за что. Похоже, это уже становится традицией.

Она глупо хихикнула.

– Да, действительно. Извини.

– Не извиняйся. Мне это нравится. К тому же Гамильтоны всегда стояли горой за традиции. – Он жестом указал на ее плащ. – Давай я помогу тебе снять это.

Он расстегнул пуговицы плаща, затем приподнял ее и снял его с плеч, затем вытащил из-под нее. Потом снял с нее туфли и поставил возле кровати.

Глэдис замерла от предвкушения того, что будет дальше, но, к ее удивлению, Джереми склонился над ней и, вместо того чтобы прижаться к губам, как она ожидала, запечатлел целомудренный, почти братский поцелуй у нее на лбу.

– Спокойной ночи, моя Спящая Красавица. Приятных тебе снов. – Он выпрямился.

Глэдис заморгала. Что? Он уходит? Теперь, когда она наконец решилась отдаться ему, он уходит?!

– Джереми? – В ее голосе зазвучало отчаяние. Он передумал? Больше не хочет ее?

– Да? – Он снова повернулся и вопросительно воззрился на нее.

И тут она вспомнила о его обещании больше не прикасаться к ней, пока она сама его об этом не попросит. Но разве то, что произошло между ними в ресторане, недостаточное доказательство того, что она… не против?

– Ты… ты не поможешь мне снять и платье?

Глаза его сверкнули.

– Я всего лишь мужчина, Глэдис, не святой, и если ты думаешь…

– Я думаю, что тебе лучше закрыть дверь.

Он обжег ее взглядом.

Понимает ли она, что говорит? Джереми заглянул в ее глаза, и то, что он там увидел, заставило его позабыть обо всем на свете. Эта чудесная девушка предлагает ему себя.

Глэдис видела, что он колеблется, но твердо решила, что не позволит ему уйти. Она не знала, что принесет завтра, и не хотела сейчас думать об этом. Сегодня же она будет принадлежать Джереми. И познает наконец силу и восторг его любви.

Не говоря ни слова, он прошел к двери, и Глэдис затаила дыхание, испугавшись, что он уходит, но он закрыл дверь и вернулся к кровати, где она с замиранием сердца ждала его.

– Ты уверена, что хорошо подумала? – хрипло спросил он, присев на край кровати и наклоняясь над ней, чтобы лучше видеть выражение ее глаз. В них светилось ожидание и… желание.

Она лежала и смотрела на него, уязвимая и жаждущая вновь ощутить прикосновение его рук к своей обнаженной коже и жар его вожделения.

Джереми уловил этот зов в ее глазах и наклонился еще ниже к ее лицу. Теперь между ними не было никакого притворства, только нить разделенного влечения, неумолимого и требовательного.

– Я хорошо подумала и делаю то, чего еще никогда в своей жизни не делала.

– Что же?

– Беру инициативу на себя.

С нетерпеливым возгласом она обвила его рукой за шею и заглушила слова пылким поцелуем. Джереми замер во власти сильнейших эмоций. В его жизни было много женщин, но никогда и ни к кому он еще не испытывал того, что испытывал к Глэдис. Она была такая мягкая, женственная и податливая, и она хотела принадлежать ему.

Он и не предполагал, что Глэдис – застенчивая, сдержанная Глэдис – может наброситься на него с таким пылом. Это было так не похоже на нее, но так ужасно возбуждало. Джереми ответил на поцелуй со всей страстью, которую испытывал. Недостаток опыта у Глэдис заставлял его кровь вскипать и пениться, словно бурная река. Горячий поцелуй с каждой секундой становился все настойчивее. Он завладел ее языком и услышал вначале прерывистый вздох, затем стон – красноречивое свидетельство желания.