Коварство без любви

– Ну ты даешь! – заходил он по кабинету. – Помнится, кто-то меня предостерегал: «надо осторожно с людьми, репутацию нельзя подмочить»...

– С людьми, Степа, – подняла указательный палец вверх Оксана. – А не с моральными уродами, прикрытыми отутюженными шмотками и имеющими пристойный вид. Подумай, что для нас важнее, репутация обозлившейся артистки или еще чья-та жизнь? Рубан попадет на нары, это окрылит настоящего преступника... или преступницу...

– ...и он начнет косить богатый урожай, – съехидничал Степа.

– Зачем так буквально понимать? – вспыхнула Оксана. – Я не хочу получить еще пару трупов на шею, хватит четырех. А мадам, может быть, подумает и сделает полезные для себя выводы. Они там отвоевывают место под крышей методами дикарей, а потом удивляются: кто же это посмел покуситься на их жизнь?

– Я прошу тебя, не сажай ее! – скрипнул зубами Степа. – Это не тот метод, чтобы выявить отравителя. (Оксана задумалась, покусывая авторучку.) Отпусти Рубан, – упрямо стоял на своем Степа. – Разгребем без лишних жертв.

– Ладно, – тяжко вздохнув, сдалась Волгина. – Скажи этой местной диве, пусть катится. Урок, к сожалению, она не получила благодаря тебе, а хотелось бы. Что ж, пойдем другим путем. Смотри, сейчас у нас несколько жертв, я считаю и тех, кого убийца только наметил в жертвы: Ушаковы, Подсолнух, Овчаренко, Башмаковы, Виолин и подставленная Рубан. Галеева опускаем, он случайно испустил дух. Кто-то неспроста именно на эти личности нацелил копья, так? Значит, все же есть нечто, объединяющее их. Первое: род деятельности, они все артисты. А что может быть вторым? Наверняка тоже род деятельности? Безусловно, чем-то они насолили отравителю. Чем?

– Не знаю, пока об этом не думал. Вернее, думал, но не связывал их в одно, кроме Ушаковых и Овчаренко. Эти не связались. А ведь из подозреваемых следует исключить Подсолнуха и Башмаковых.

– О нет! Вот теперь ни за что! – разошлась Волгина, поражая Степу максимализмом. – Твои сведения и мои личные наблюдения категорически против исключения. Слишком они все хитромудрые, на голубом глазу врут, юлят, выкручиваясь, ненавязчиво топят товарищей. А последние события говорят об изобретательности отравителя. Кто-то же подтолкнул его на этот шаг? Кто? Да те, кого мы опрашиваем в качестве свидетелей. Ты сам мне раскрыл атмосферу этого гадюшника! Зато все такие благонравные! С самолюбием! Как будто у других нет этого самолюбия! Если у нас вся культура состоит из подобных личностей, то тогда туши свет, скоро настанет эпоха неандертальцев. Такие люди не могут вызывать у меня не то что уважения, даже терпимости. Повторяю: никого из них не исключу. Чтобы отвести подозрения, отравитель мог и себе прислать... кажется, я тебе уже об этом говорила. Степа, а не могла ли отправить бандероли Нонна Башмакова? Она моложе Рубан.

– Пока мы не выяснили, был ли у Башмаковых мотив, подозревать... нехорошо.

– Знаешь, у тебя развита патологическая порядочность. Ух, я бы сейчас их всех пересажала, а потом уж разбиралась, кто подсыпал яд. Ладно, Степа, иди к своей престарелой Барби, а то еще в обморок грохнется. И вот еще что... Поезжай в театр, попроси полный список коллектива. Пусть напишут, кто да чем занимается в театре. Ну, там... общественные нагрузки, добровольные общества, принадлежность к партиям, пусть учитывают даже общества охраны кроликов.

Когда Степа провожал актрису Рубан до такси, подумал о Волгиной: «Ну и стерва! Стопроцентная!»

4

Швец приплелся домой, дверь ему открыла жена. Она была старше Юлиана на шесть лет, маленькая, худенькая, с приторно-сладким голосом, похожая на милую обезьянку. Если б не способность Раечки нянчиться с мужем с рабским терпением, он бы давно сбежал от законной половины. И от нее Юлик устал. Но без нее нельзя.

Она тоже окончила театральное училище и, как все актрисы, мечтала о карьере героини в театре. Да, эта обезьянка с жидкими волосенками, маленькими и невыразительными глазенками, сутулая и занудливая, жаждала играть роли красавиц и роковых женщин. Но куда с таким ростом, личиком и голосом, который не слышен уже в первом ряду! Раечка казалась слабенькой и в первый момент знакомства вызывала жалость. Однако это был плотоядный зверек, свой кусок мог отгрызть с живостью крокодила. Собственно, она и учила Юлика, как надо вести себя и что предпринимать, без нее он просто-напросто был бы беспомощен. Потому и не бросал надоевшую до смерти жену. Раечка была генератором идей, а воплотитель ее идей он, Юлик.