Ковбои ДНК

В течение тысячелетий своей борьбы с разрушителями Она/Они наблюдала за их поведением и теми закономерностями, что, как казалось, скрывались за их атаками. Временами Она/Они выдвигала предположение, что разрушителей направляет некая разумная сила. Временами, на протяжении нескольких долгих периодов, передвижения разрушителей казались достаточно упорядоченными, словно находились в соответствии с направляющей их логикой. В течение других периодов, однако, их действия становились совершенно хаотичными, и Она/Они отвергала идею о направляющем их интеллекте как продукт порожденной хаосом паранойи.

Она/Они вновь обратила свои мысли к настоящему. Туман постепенно становился все более равномерным и начинал сиять глубоким электрическим синим светом. Ее/Их восходящее движение прекратилось. Две Ее/Их головы медленно повернулись. Где-то глубоко в голубом тумане, казалось, двигалось некое твердое тело.

15.

– Дур Шанзаг – это город Сущего. Похоже, никто не знает толком, откуда взялся этот Сущий. По всей видимости, он – или оно – находится здесь уже несколько тысяч лет.

– Он или оно?

Билли шагал рядом с Малышом Менестрелем, недоуменно поглядывая на него.

– Говорят, что когда-то он был человеком, но, судя по всему, теперь это уже не человек. Он… ну, в общем, теперь это просто Сущий. Говорят, он одержим идеей быть правителем. Господином всего. Говорят, он создал четыре или пять империй на протяжении сотен тысяч лет.

Билли покачал головой.

– Как один человек может жить сто тысяч лет? Этого просто не может быть!

Малыш Менестрель пожал плечами.

– Я просто пересказываю, что о нем говорят. Я не могу отвечать за все несообразности. Говорят, что он больше не человек. Возможно, нынешний Сущий – уже не тот человек, кто изначально создавал все эти империи, может быть, это просто еще один маньяк, помешанный на идее, которую он подцепил из какой-нибудь старой книги. Не знаю. Существует множество вещей, которые не стоят того, чтобы рассматривать их так уж подробно. Если на то пошло, все, что я знаю, – это то, что существует такая штука, как Сущий, а это – его город.

– А как насчет этих тварей, которые бросили нас в тюрьму? Этот Сущий когда-то был таким же?

Малыш Менестрель покачал головой.

– Сущий никогда не был обезьяночеловеком. Эти твари – его рабы. Он создал их. Он столетиями выводил их породу, чтобы они служили ему. Ширик – это рабочие, солдаты и сторожевые псы его цитадели. Урук – более сообразительные. Они управляют Ширик и передают им его распоряжения.

– А Гхашнак? Кто это такие?

– Гхашнак? Это следующий уровень власти после Урук. Это люди, но тоже рабы. Гхашнак – его офицеры, чиновники и тайная полиция. Они ненавидят и боятся Сущего, но тем не менее повинуются ему. Полагаю, что все они, каждый на свой манер, разделяют его жажду власти и завоеваний. Вся его огромная бюрократическая машина держится на равновесии между жаждой власти и страхом. Это неэффективно, но, мне кажется, ему на это наплевать. Похоже, он даже получает какое-то извращенное удовольствие, глядя, как они трепыхаются.

– Но ведь это не очень-то помогает ему завоевать мир?

– Не думаю, что его это заботит. По слухам, все его внимание сосредоточено на разрушителях. Он считает, что путь к власти заключен в контроле над разрушителями. Вот почему у меня было столько проблем, чтобы вытащить вас оттуда. Вы сказали Уруку, что попали в поле воздействия разрушителя, а все случаи, связанные с разрушителями, обязательно рассматриваются Гхашнак. Именно поэтому мне пришлось записать вас в Добровольческий Корпус, чтобы получить для вас ордер на освобождение. Кто-нибудь из Гхашнак все равно вас допросит, но это будет всего-навсего третий уровень. Урук передал бы вас сразу на первый. После допроса первого уровня мало кто остается в живых.

– Что же тогда такое Добровольческий Корпус? Во что ты нас втравил?

– Не надо говорить со мной таким тоном! Я сделал все, что я мог для вас сделать.

Билли кивнул.

– Ладно, ладно, я понял. Прости. Расскажи нам об этом Добровольческом Корпусе.