Ковчег

– Злодей – рассмеялся рыцарь, – хотя, конечно, как посмотреть. Возможно, я самый настоящий герой!

– Зачем ты убил всех этих людей?

– Ты мне льстишь, охотник. Вырезать триста человек и остаться безукоризненно чистым, пожалуй, слишком круто даже для меня.

Рыцарь любовно погладил перчаткой блестящий панцирь, имитировавший гипертрофированную мускулатуру, впрочем, чтобы легко двигаться в таком доспехе, он действительно должен был обладать невероятной физической силой. Тотока захрипел и вытаращился на незнакомца, в его единственном глазу загорелись одновременно ненависть и безграничный ужас. Раохар заметил, что языка шамана тоже лишили, вырвали щипцами и прижгли, чтобы он не умер от кровопотери.

– За что ты так с бедным Тотокой? – спросил вождь.

– Я ничего ему не сделал. Кстати, очень опасный дед, смотри, сумел спалить всех моих дэвов, они мне, вместо домашних питомцев.

– А язык вырвал ты ему забавы ради?

– Ты не слушаешь, друг, – вздохнул под шлемом рыцарь, – я не трогал его. Я вообще только сейчас пришел сюда, что ты пристал ко мне.

– Кто сделал это с ним?

– Люди, конечно же, кто еще способен на такую жестокость. Не то, чтобы я осуждаю, но такой маниакальный подход напрочь лишен эстетики.

Раохар сощурился, пытаясь разглядеть лицо оппонента за сплошным забралом.

– Что ты там несешь, ты не человек?

Рыцарь воздел руки к весеннему солнцу, которое уже начало порядочно припекать.

– Нет, – протяжно произнес незнакомец, – к счастью, не человек. Хотя, определенные преимущества у вас есть. Например, вкусовые рецепторы. Интересно, каков на вкус яблочный пирог. Или пирожное со сливочным муссом. Знал ли я это когда-то?

– Ясно.

Раохар слегка присел в ногах и откинулся, чтобы принять позу низкого старта.

– Что такое? Драться со мной собрался? – усмехнулся рыцарь.

– Да.

– И почему же? Потому что я не человек?

– Если ты не человек, значит ты мимикр, доппельгангер или любая другая сволота дрянная. В любом случае, нелюдь.

– И? Поэтому меня надо убить? Вот за что я люблю людей, так это за справедливый прагматизм. Неужели для светской беседы я обязательно должен быть человеком? Ты чувствуешь себя уверенней, если я такой же жалкий, болезненный, хлюпающий мешок слизкой плоти? Бьющийся в агонии лет так сто, если повезет, потом в сырую землю, червей кормить. Бр-р-р.

Рыцарь обхватил свои массивные плечи и изобразил дрожь.

– Вот это перспективы, вождь. Если бы о этом предупреждали ваших новорожденных, они бы в ужасе залезали обратно в чрева своим матерям.

Раохар не ответил, но весь его вид излучал крайнюю враждебность.

– Хорошо-хорошо, я понял, давай попробуем, – пожал плечами незнакомец.

Рыцарь подобрал с земли труп молодого юноши и схватился за его затылок. Недовольно ворча про слишком крепкие кости, он оторвал голову парнишки с легкостью, с которой фермер вытаскивает репу из чернозема. Обильного кровотечения не было, кровь уже успела свернуться. Рыцарь повернул оторванную голову лицом к Раохару и схватил ее за щеки.

– Здравствуй, вождь, как твои дела? Теперь тебе комфортно разговаривать со мной, глядя на мое новое человеческое лицо? – спросил рыцарь, двигая губами трупа в такт своим словам.

– Тварь! Что ты делаешь?! Что ты себе позволяешь?! – прохрипел вождь, – я убью тебя, – пообещал Раохар звенящим от ярости голосом.

Рыцарь громко рассмеялся, его смех, усиленный акустикой шлема, разнесся по всему селению. Смех был искренний словно вождь рассказал действительно смешную шутку.

– Громкие слова для безоружного старика в меховых тряпках, – не переставая хохотать, сказал рыцарь, – нет, я все понимаю, конечно, вы охотники, серьезные парни, все дела. Но убить меня?

Незнакомец небрежно выкинул голову, согнулся в глухом смехе, после театрально стряхнул несуществующую слезу с забрала и укоризненно погрозил пальцем. Несмотря на все манипуляции с телом, он умудрился не запачкать доспех кровью. Вождь тем временем оценивал свои шансы. Раохар, будучи все еще очень ловким, не проиграл бы в рукопашном бою один на один с неуклюжим на вид трехметровым верзилой, закованным в толстостенную броню. Тем не менее, вождь был достаточно опытном воином, чтобы оценивать силу противника, не вступая с ним в бой. И в данный момент, от этого верзилы веяло невообразимо высоким уровнем угрозы. Все, что вождь хотел, это немного потянуть время. Если бы он, Раохар, не вернулся бы к Калькате в течение получаса с отчетом, брат вождя по установке должен был отправиться следом со всем отрядом. Так, имея за спиной отряд матерых, вооруженных до зубов охотников, можно было бы думать и о спасении бедного шамана.

– Ладно, я подыграю – развел руками рыцарь, – все равно, не болтал ни с кем… не знаю сто, двести, может тысячи лет. Там, внизу, теряешь счет времени.