Ковчег Беклемишева. Из личной судебной практики

В этот же день Бедняков с участием адвоката Штерна — защитника Князева, признав себя виновным полностью, вновь изменил свои показания в том, что на месте происшествия Лесков пояснил, что приехали жечь дом Ежова. Он и Сергеев пошли смотреть обстановку возле этого дома, где он кинул в окно камешек, чтобы убедиться, что в нём нет людей, о чём попросил его Лесков. Лесков передал Моисееву для подстраховки пистолет. Он и Моисеев подожгли факелы, затем закинули банки с бензином в окна первого этажа дома. Сергеев бросил гранатомёт у дома. Кто поджог салон автомобиля он не видел. Моисеев и Сергеев сели к Блинову в машину, которую он не видел.

В судебном заседании Бедняков явную противоречивость и безмотивное изменение своих показаний объяснить отказался.

При таких обстоятельствах, правдивость показаний Князева и Беднякова на предварительном следствии вызывает сомнение.

Их показания в том виде и объёме, как они представлены в материалах дела, опровергаются приведёнными выше доказательствами, суть которых выражается в следующем:

— показаниями подсудимых Порохова, Первушина, Перова, Сергеева, Моисеева и Брагина, отрицающих как в ходе предварительного следствия, так и в судебном заседании своё участие в событиях, произошедших при пожаре в доме Ежова и связанных с этим обстоятельств, инкриминируемых каждому из них преступлений;

— показаниями потерпевших Пыжова и Кожина, отрицающих какое-либо посягательство со стороны каждого из подсудимых на их жизнь, здоровье и имущество, а также их утверждениями о том, что Ежов и Кожин уехали в другой город по своим делам, а, не скрываясь от Порохова; потерпевшей Суховой об обстоятельствах развития пожара в доме, при котором она проснулась не от взрыва, а от шума и запаха гари, после чего по дому она искала свою сумку с пенсией. Когда, по версии органов предварительного следствия, в гостиной дома разорвалась противотанковая граната. А также, вопреки утверждению Беднякова, о том, что перед возгоранием, во дворе дома собаки не лаяли, стёкла не разбивались, а вылетели под давлением начавшегося пожара изнутри дома. А также, предшествующие события никакой опасности либо угрозы расправой не несли;

— показаниями большого круга свидетелей, расширенного в судебном заседании, а именно:

Нижнева, исключившими мотив преступления для подсудимых, вопреки версии органов предварительного следствия по поводу исчезновения его автомобиля, возвращённого ему сотрудниками милиции;

Павленко и Кабанова, отрицающих связь Лескова с Князевым и Бедняковым, вопреки их утверждениям;

Блинова и Дудко, как и Брагина, уехавшего с ними сразу после передачи автомобиля Лескову, вопреки утверждению Князева и Беднякова о том, что Блинов увёз Моисеева и Сергеева с места происшествия;

Прыгунова в судебном заседании. Поскольку, как видно из его показаний на предварительном следствии, от которых он отказался и объяснил суду причину этого, что он слышал разговор, который и передал следователю, якобы произошедший, с его слов, между Перовым, Моисеевым, Сергеевым и Лесковым в автомашине последнего, когда он сам, при этом, находился в другой автомашине. При таком получении сведений, признать их достоверными — затруднительно;

— очевидца Букина, отрицающего взрыв дома и причастность к этому подсудимых, кроме Беднякова и Князева, от которого пахло бензином, бросившего гранатомёт в машине, которая сгорела, о чём в его присутствии тот доложил Лескову;

— многочисленных жителей близлежащих к месту происшествия домов о развитии пожара иначе, чем утверждали Князев и Бедняков;

Базюка о ином месте обнаружения возможного корпуса РПГ–18, вопреки утверждениям Князева и Беднякова;

Броневицкого, с его слов, совершившего убийство Бариновой и Светловой при обстоятельствах, инкриминируемых подсудимым, исключающими виновность подсудимых в этих событиях;

— специалистов военного дела Стасова и Волкова, подтвердивших показания Броневицкого;

— очевидцев Тигун и Яковлевой, безоговорочно подтвердивших обстоятельства события так, как они приведены Броневицким;

— многочисленных жителей двух таёжных посёлков, а также Нахимова, подтвердивших алиби Сергеева;

— указанных выше свидетелей, подтвердивших алиби Моисеева;

— и наконец, всеми исследованными по делу объективными доказательствами, в частности: справкой о захоронении Бирюка в том, что именно от этого события исходят показания Букина, Беднякова и Князева, а также оперативных сотрудников Кукса и Уткина. С чем органы предварительного следствия связывают последующие события. Из чего невозможно сделать правильный вывод, о каком времени даны показания этими лицами. Поскольку инкриминируемые подсудимым события, по мнению органов предварительного следствия, произошли в предыдущее захоронению Бирюка время.

При отсутствии прокурорской оценки этого обстоятельства, устранить это противоречие в суде не представилось возможным, так как в судебном заседании Букин подтвердил, что все события, о которых он рассказал на предварительном следствии произошли, по его мнению, после похорон и поминок Бирюка;