Ковчег изгоев

— Я не могу тебе этого объяснить и ни за что не могу ручаться, но брожение сейчас происходит не только здесь, но и там, — я кивнула в сторону города. — Они ведь тоже ничего явно не предпринимают. Мы ждали, что они станут действовать, но их действия после нескольких мощных магических атак слишком активными не назовешь.

— А если они тоже не знают, что делать?

— Неужели? А зачем эта штука на орбите?

— Действительно, зачем?

— Они что-то задумали. И вовремя брошенный вызов может здорово спутать им карты.

— Ты так думаешь?

— Я думаю, что в данный момент мы больше ничего не можем сделать.

Он поднялся и оправил форму.

— Что сказать экипажу?

— Пусть продолжают выполнять свою работу, а в случае, если замучают сомнения, перечитают устав.

— Я скажу им, что ты знаешь, что делаешь, даже если в конце этой истории они меня за это линчуют. И прекрати лезть в мою работу. Это, в конце концов, оскорбительно. На этом звездолёте у тебя есть старпом… Извини за истерику.

Он развернулся и направился к двери.

— Проехали, — невесело усмехнулась я, а когда дверь за ним закрылась, напомнила себе: — Терпение — добродетель…

Поздно вечером я снова заступила на дежурство. Странно было сознавать, что именно этот прошедший день, когда нас ни разу не потревожили наши противники, оказался таким тяжёлым и нервным. Я знала, что вечером многие спускались в трюм и стояли у дверей карантинной камеры, прислушиваясь, несмотря на то, что было ясно, что ни один звук не донесётся из-за закрытых намертво бронированных дверей. Теперь все разбрелись по своим каютам, но, видимо, далеко не все спали. Если в ближайшее время ситуация не изменится, держать экипаж в работоспособном состоянии станет очень трудно.

Уже за полночь я услышала позади шаги и, обернувшись, увидела Джулиана, который медленно подошёл и рухнул в кресло у радиопульта.

— Вечно что-нибудь упущу, — мрачно пробормотал он, глядя на светящуюся дымку города на горизонте. — Не одно, так другое…

— Ты о чём? — насторожилась я.

— О магии и о последовательности событий. Когда человек с помощью магии превращается в монстра, и силы его многократно возрастают, кости становятся толще, мышцы — твёрже, кожа — прочнее, — это одно. Все качественные изменения происходят на фоне возрастающей жизненной энергии, не важно, какого она качества. А потом зверя мы с помощью современной науки превращаем обратно в человека. Кости становятся тоньше, мышцы — мягче, кожа… — он посмотрел на меня, — ну и так далее. И всё это на фоне заметно уменьшающейся жизненной энергии. Человеческий организм может выдержать такую трансформацию?

— Он умер? — прямо спросила я.

— Нет. Только не нужно спрашивать, чего нам это стоило.

— Не буду, если не хочешь. Значит, он жив? Он… вернулся в прежнее состояние?

— Нет. Пока нет. Нам удалось затормозить процесс. Это был единственный шанс спасти его организм от коллапса. И мы спасли. Теперь всё пойдёт не так быстро, но вполне безопасно… — Джулиан кивнул. — Пара недель и он станет человеком. Но поговорить с ним можно будет уже завтра.

— Значит, у тебя получилась? — оживилась я, но моя радость схлынула под его мрачным взглядом. — Вам пришлось прибегнуть к магии?

— Ты обещала не спрашивать… — напомнил он.

— Детали меня не интересуют.

— Детали… — он вздохнул. — Трудно сказать, где заканчивается волшебство и начинается наука. Понимаешь, ангел, трансформация органической материи всегда была одной из излюбленных тем для алхимиков. Все знают, как живое превратить в неживое, а вот неживое — в живое… Суть всего — та самая жизненная энергия. А алхимики, в основном, обходились без заклинаний и ритуалов, они смешивали, плавили, перегоняли, снова смешивали, охлаждали, измельчали, прокаливали. Опыты, после которых в реторте зарождалось нечто, что дышит и чувствует. И это лишь цепь химических реакций, а не акт божественного творения. Нет ли в подобных экспериментах греха?

— Я не верю в то, что Парацельсу удалось создать гомункулуса, — заметила я.

— Есть многое такое, друг Горацио… — пробормотал он и поднялся. — Пойду спать. Утром нужно будет провести исследования и выяснить, что же всё-таки было заблокировано в его геноме…

— Джулиан, — окликнула я его, — чью жизненную энергию вы использовали, чтоб поддержать его при трансформации?

Он пожал плечами.

— Разве ты не догадалась? — и сам лишь на мгновение опередил мою догадку. — Естественно, мою.

Он ушёл, а я молча смотрела ему вслед. Всё обошлось, и Стэн был спасён, но легче мне от этого почему-то не стало.

Утром я пошла в его каюту. Он крепко спал. Мне тоже нужно было поспать после вахты, но вместо этого я развернулась и вышла. Я была уверена, что рядом с ним мне уснуть всё равно не удастся.

Добравшись до постели в своей каюте, я легла и почти тут же уснула. Проснулась ближе к обеду. Приняв душ и приведя себя в порядок, я отправилась в ресторан. Джулиана там не было. Хок задумчиво посмотрел на его пустующее место, а потом обернулся туда, где сидел Дакоста. Тот тоже смотрел на стул Джулиана.

— Он лёг спать уже ночью, и был крайне измотан, — пояснила я старпому. — Наверно, ещё спит.