Ливень усилился, просторные шелковые платья жен Касем аль-Касема намокли, облепили фигуры, и я заметил подозрительное отсутствие талий. Наверно беременны, — подумал я поначалу. — Первыми дадут потомство, когда Земля обсохнет, и объявят ее своею, а евреев снова — оккупантами.
И тут залаяла собака… Впервые за много лет у отставного пса прорезался голос, он щедро облаивал жен Касема, и до меня, наконец, дошло, чем опоясаны талии восточных красавиц…
Продолжение не следует.