Ковчег огня

Замаскировавшись, он повел свою спутницу через сувенирный магазин, петляя из стороны в сторону, чтобы затруднить наблюдение со стороны. Держась за руки, они метнулись от кассы к колонне, затем к другой кассе, и через несколько мгновений вышли в залитый ярким светом вестибюль, где стояла скульптура Генри Мора. Кэдмон быстро просчитал три варианта: эскалатор, лифт, лестница.

Всегда надо уходить самым маловероятным путем — только так можно ускользнуть от решительно настроенного врага.

Этот урок Кэдмон хорошо усвоил от своих наставников из МИ-5. Схватив Эди за плечо, он развернул ее лицом к лестнице.

— Но на эскалаторе быстрее…

— Возможно, и быстрее, но гораздо опаснее.

Держась за руки, они подбежали к лестнице. Здесь не было ни души, в отличие от битком забитого эскалатора в противоположном конце вестибюля: люди толпились, словно объятые паникой овцы, которых ведут на бойню.

Поднявшись наверх, они оказались в просторном зале, где по бокам двумя часовыми стояли бронзовые пумы. В дальнем конце открылись двери лифта, и из кабины выплеснулось с полдюжины охваченных ужасом посетителей. В нескольких шагах находился общественный туалет, обозначенный характерными символами. Прямо за пумами был выход на Четвертую улицу, там царила беспорядочная толчея, обезумевшие посетители метались из стороны в сторону, а затравленные охранники музея безуспешно пытались направить их в двери.

Словно обреченные рыбы в аквариуме. Легкая добыча для голодного кота.

Оценив ситуацию, Кэдмон схватил Эди за руку и потащил в туалет. Толкнув плечом вращающуюся дверь, он увлек свою спутницу на женскую половину.

— Что ты делаешь? — взвизгнула Эди.

— Надеюсь, спасаю тебе жизнь.

— Но ты же мужчина! Тебе сюда нельзя!

Не обращая на нее внимания, Кэдмон огляделся по сторонам.

Шесть кабинок. Пять умывальников. И ни одного человека.

— Кэдмон, ты меня слышишь? Я же сказала, тебе сюда нельзя…

— Успокойся, хорошо? — Запихнув Эди в кабинку, он зашел следом. — И еще, говори, пожалуйста, потише. Если впадешь в истерику, будет только хуже.

Эди с недовольным видом продолжала возражать:

— Но ведь это женский туалет…

— Именно поэтому я и предпочел его уборной для мальчиков. Конечно, это только предположение, но я очень сомневаюсь, что нашему накачанному тестостероном убийце придет в голову заглянуть сюда: буква «Ж» подействует на него естественным репеллентом. Так что на какое-то время мы в безопасности.

— Если забыть о том, что мы стиснуты словно горох в фарфоровой вазе, — пробормотала Эди, неуклюже выкручивая тело и усаживаясь на унитаз: в тесной кабинке с трудом помещался один человек, не говоря уж о двоих.

Заперев дверь, Кэдмон достал из кармана путеводитель, который он захватил, войдя в музей.

— И что теперь? — подняла голову Эди.

— А теперь мы прикинем, как нам лучше перехитрить нашу Немезиду. — Кэдмон развернул схему. — Если верить схеме, всего из музея пять выходов.

— До ближайшего не больше пятидесяти шагов. Это тот самый, мимо которого мы прошли. — Протянув руку через плечо, Эди ткнула пальцем в ближайший выход. — Вот он. На Четвертую улицу. Мой джип стоит прямо у лестницы. Мы выберемся отсюда за считаные секунды. А дальше — «господа, заводите двигатели».

Но Кэдмон отмахнулся от ее предложения, резко тряхнув головой.

— У меня есть основания подозревать, что тебя проследили до музея. А это означает, что за выходом на Четвертую улицу наблюдают или сам убийца, или его сообщник. Нам нужно покинуть музей через тот выход, до которого отсюда дальше всего.

— Ты спятил? Это же выход на Семнадцатую улицу! — возбужденно прошептала Эди. — Для того чтобы туда попасть, потребуется пройти через всю Национальную галерею искусств. Это в трех кварталах от того места, где мы сейчас находимся. Если считаешь свой план хорошим, ты просто сошел с ума!

— Ага, вижу, моя репутация опережает меня.

Приняв решение, Кэдмон сложил карту и убрал ее в нагрудный карман. Не потрудившись спросить разрешения, порылся в карманах позаимствованного пальто Эди и, обнаружив в одном из них черный капюшон от дождя, протянул его своей спутнице.

— На, надень.

— Ни за что! — решительно тряхнула головой Эди, рассыпав по плечам темно-каштановые кудри. — Тебе, может быть, и нет никакого дела до вшей, но я…

— Надень капюшон! — строго приказал Кэдмон, снова находя ее упрямство излишним. — От вшей можно вылечиться специальным шампунем. Провернуть воскрешение гораздо труднее. Как я уже говорил, убийца ищет в музее две цели: рыжеволосого типа и кудрявую женщину. Поверь мне, положение наше незавидное.

— Да уж, хуже некуда, — пробормотала Эди, послушно скрывая свои локоны под капюшоном.

— Вот так гораздо лучше, — одобрительно кивнул Кэдмон. — Пошли. Мы и так потеряли много времени. — Открыв запор, он распахнул дверь.

Эди молча таращилась на него, отказываясь пошевелиться. Теперь упрямство сменилось бесконечным ужасом.