Ковчег огня

— Так кто же получил в наследство золотой сундук? — спросила Эди, бесподобно разыгрывая простодушную слушательницу, очарованную мудрым рассказчиком.

— А вот это, дорогая моя, является тайной. Тайной, над которой безуспешно бились и историки, и искатели сокровищ. Не забывайте, что в четырнадцатом столетии Англию поразила чума, и последствия этого были опустошительными: умерло больше трети населения страны. Начался полный хаос, и ведение хроник было заброшено. Можно предположить, что Гален, которому к тому времени, как бубонная чума достигла английских берегов, шел уже восемьдесят пятый год, предусмотрительно забрал ценный золотой сундук из семейной часовни, чтобы уберечь его от мародеров, пришедших следом за чумой. Поколения кладоискателей ломали голову над последней вспышкой творческого вдохновения, случившейся у Галена Годмерсхэмского уже на смертном одре. В 1348 году, перед самой своей смертью, хитрый старый рыцарь написал несколько стихотворных катренов.

— О, поняла! — воскликнула Эди, возбужденно вскакивая с кресла. — И в этих катренах содержатся указания на то, где золотой сундук.

— Возможно, — осторожно произнес сэр Кеннет. — Хотя стихи Галена загадочны, в них действительно упоминается «arca».

— «Arca» по-латыни означает «сундук», — объяснил Кэдмон, стараясь осмыслить сказанное сэром Кеннетом.

Если указания на местонахождение золотого сундука на самом деле заключены в катренах, это объясняет, почему ученый из Гарварда интересовался именно этими стихами.

А если этот ученый нанят Стэнфордом Макфарлейном, значит, у ублюдка, стремящегося разгадать многовековую тайну, фора в двадцать четыре часа.

— Существует какая-либо вероятность того, что золотой сундук, обнаруженный Галеном Годмерсхэмским, был Ковчегом Завета? — неожиданно спросила Эди.

Как только прозвучал этот вопрос, сэр Кеннет повернул свою курчавую голову к Кэдмону:

— Вот с какой целью вы поджаривали меня на огне — чтобы пуститься в погоню за легендой?

Кэдмон открыл было рот, собираясь заговорить, но Эди его опередила:

— Мы считаем, что есть крохотная вероятность того, что Гален Годмерсхэмский обнаружил Ковчег Завета.

— Дорогая моя, это совершенно дурацкая затея. Святая земля кишела золотыми безделушками, и многие бедные рыцари вернулись в Англию богачами.

Нисколько не смутившись, Эди продолжала:

— Если Гален не нашел Ковчег Завета, значит…

— Я не говорил, что он не находил Ковчег.

— Но вы ведь только что сказали…

— Я сказал, что Гален Годмерсхэмский нашел золотой сундук. Нужно еще доказать, является ли этот сундук Ковчегом Завета, вокруг которого поднято столько шумихи. Я ученый, а не специалист по теории заговоров; следовательно, имею дело с фактами, а не с двусмысленными намеками, — отрезал пожилой профессор. При этом он посмотрел в глаза Кэдмону. Скользящий удар. Но тут же выражение его лица смягчилось, и он снова повернулся к Эди: — Известно ли вам, что в одной старинной ирландской легенде говорится, что отряд неустрашимых иудеев не просто укрылся на Изумрудном острове, но и принес с собой Ковчег Завета? Этот проклятый сундук якобы был зарыт у подножия холма в Ольстере. Это предположение почти такое же невероятное, как и то, что Гален Годмерсхэмский обнаружил Ковчег на Ездрилонской равнине.

Как раз в этот момент дверь открылась, и порог переступила компания смеющихся женщин с большим тортом в руках.

— Похоже, полем боя завладела бригада в кружевных фартуках, — сухо заметил сэр Кеннет. — Продолжим в Розовой часовне?

Не дожидаясь ответа — это было не приглашение, а скорее приказ, — он встал из-за стола.

Наклонившись к Кэдмону, Эди шепнула ему на ухо:

— Он хочет, чтобы мы отправились в церковь?

— Не в том смысле, в каком ты это поняла. Сэр Кеннет живет в Розовой часовне.

— Как средневековый монах, да?

Кэдмон посмотрел, с каким восхищением профессор разглядывает упругие ягодицы женщины с тортом, и бросил:

— Едва ли.

Глава 35

Показывая дорогу в лабиринте узких кривых улочек, сэр Кеннет остановился перед аркой в виде раскрытого веера:

— Только после вас, мисс Миллер.

Эди толкнула чугунные ворота. Услышав душераздирающий скрип, она заметила:

— Немного трансмиссионного масла в петли не помешало бы.

— Дорогая моя, я понятия не имею, что вы сейчас сказали, но звучит это просто восхитительно.

Эди скривила губы в натянутой улыбке.

Боже, храни ее от ретивых профессоров.

Обнаружив, что они вошли на старинное кладбище, заполненное покосившимися надгробиями, источенными непогодой, Эди непроизвольно прильнула к Кэдмону и пробормотала:

— Мурашки по коже бегут.

— С другой стороны выложенного мрамором дворика картина меняется к лучшему, — заверил Кэдмон, сжимая ей руку.

Вскоре она облегченно вздохнула, оказавшись в средневековом саду с правильными клумбами. Сэр Кеннет решительно шагал впереди в развевающемся на ветру красном шарфе, показывая дорогу среди стриженых кустов самшита. Представив себе пожилого профессора, пробирающегося по этой петляющей дорожке после вечера, проведенного в «Комнате Изиды», Эди едва сдержала улыбку.