Ковчег Пяти

– Настоящая, разрази меня Эм. Это действительно печать капитана. Откуда это у тебя, паршивец?

– Капитан сам мне дал печать. Он сказал, что без нее, вы меня убьете и отберете вино. Печать залог моей безопасности, – терпеливо разложил кузнец.

Солдат пожевал ус, молчаливо согласившись с подобным сценарием. Он и сам уже представлял, как на нем будет смотреться модный плащ кузнеца, который он планировал стащить с его трупа.

– Да ты брешешь! – воскликнул второй солдат.

– Ну не убил же я его! Честное слово, дайте мне просто сделать свою работу!

Бруно вскинул руки и схватился за голову, очень натурально изобразив отчаяние.

– Ладно-ладно, не устраивай истерику, – встрял первый солдат. – Все это похоже на правду. Ранда всегда был слишком мягок к маррионцам. Когда-нибудь это выйдет ему боком.

– Лады, дань принята. Выгружай бутыли прямо здесь и чеши обратно в город, – согласился второй.

Бруно вытащил из-за пазухи свиток, запечатанный все той же печатью.

– У меня также донесение для наместника.

– Ну так давай его сюда и чеши уже.

– Капитан Ранда сказал передать свиток лично в руки наместнику, – спокойно ответил Бруно.

– Ты меня, падла, разозлить сегодня решил?

– Я просто делаю свою работу. Как тебя зовут, солдат? И какое у тебя звание? Я передам капитану, что ты забрал его письмо, тем самым препятствуя исполнению его прямого приказа?

– Ах ты дрянь паршивая, – прошипел солдат, кладя руку на клинок.

– Погодь! Да погодь ты, – снова встрял первый солдат, явно отличавшийся более высоким интеллектом, чем его товарищ. – Посыльный самого Ранды же, ну. Цепного пса! Хлопнем его здесь, потом проблем не оберемся.

Второй солдат нехотя убрал руку с меча, ограничившись смачным плевком в сторону Бруно.

– Слезай, давай. И следуй за мной, – пробурчал он.

– Благодарю.

– С оружием, разумеется, нельзя. Побрякушку свою оставишь мне. Дочурке подарю.

Солдат сорвал меч Бруно прямо с пояса и принялся оценивающе рассматривать его. Кузнец не стал возражать. Бруно отвесил легкий поклон, наклонившись к уху возницы.

– Разгружай бутыли. И уезжай. Немедленно, – прошептал он.

Возница коротко кивнул и принялся быстро разгружать бутыли. Далеко уезжать он не собирался. Будучи ярым патриотом, он планировал спрятаться неподалеку и наблюдать, как травятся конгломератцы. Бруно слез с повозки и пошел за солдатом в сторону самого высокого барака, сохранившего более-менее человеческий вид.

– У тебя пять минут. Если задержишься, узнаешь, как ужасен я в гневе, мразь, – прошипел солдат и больно втолкнул кузнеца в дверной проем.

Бруно влетел в барак, чудом не упав на спящих солдат. Смрад давно немытых тел и застарелого перегара заставил бронника пошатнуться. Аккуратно перешагивая через храпящих прямо на полу солдат, Бруно добрался до винтовой лестницы и быстро поднялся в наверх. Кабинет наместника заставы отличался резко контрастировавшим порядком. Широко распахнутые окна создавали приятный свежий ветерок. Обилие книг на протертых от пыли полках, аскетическое убранство и бутылочка красного игристого вина, выдавали в наместнике маррионца. Наместник Брийом явно не ждал гостей, раскладывая партию Гребней и Костей перед скучающим солдатом. Еще один солдат придерживал собой дверной косяк и казалось слегка задремал. Внешне Брийом также сильно отличался от неотесанных конгломератцев в своем подчинении. Щегольски закрученные усы, прилизанные черные волосы и накрахмаленный сюртук с перевязью из красного бархата. На лацкане камзола примостилась золотистая бульдожья морда с тремя шипами, самый весомый знак отличия за заслуги лично перед королем Дитрасом, наделяющий своего носителя большими привилегиями. Наместник вздрогнул, когда кузнец вошел в кабинет и тут же стыдливо увел взгляд в сторону, безошибочно узнав в благородном профиле Бруно соотечественника.

– Гость, стало быть. Меня не предупреждали о гостях, – нервно сказал Брийом.

– Возможно, твои люди уважают тебя меньше, чем ты думаешь, наместник, – с легкой издевкой произнес Бруно.

Наместник фыркнул и резко повернулся в сторону бронника. Брийом солдатским маршем подошел к наглому пришельцу и посмотрел ему прямо в глаза.

– Ага. Очередной маррионец пришел читать мне лекции о моем так называемом предательстве. Ты решил, раз мы земляки, я не прикажу спустить с тебя шкуру за такую наглость? – выпалил он в лицо броннику.

– Спустить шкуру с пацана, начальник? – с готовностью отозвался солдат за столом.

– Это зависит от него самого. Ну? Что скажешь, герой? Готов повторить свои слова?

– Мне не нужно повторять тебе то, что ты говоришь себе сам, стоя по утрам перед зеркалом, – парировал бронник.

Солдат на стуле тихо усмехнулся. Брийом выпучил глаза, надулся, как жаба, но вдруг резко отвернулся и отступил.

– Вот именно эта наглость и привела Маррион к краху. Весь этот наш напыщенный патриотизм и бахвальство, не подкрепленные соразмерной военной мощью. Дилетанты на боле брани должны быть экспертами в дипломатии, парень. Лаять в пустоту – удел дворовых шавок.

Бруно молчал, внимательно изучая свои ботинки.