Именно там, возле ядра, начали формироваться первые каменные планеты — когда содержание металлов в межзвездном газе впервые достигало некоторой критической массы. Именно там, в тысячах килопарсеков от центра Галактики, появились первые цивилизации, шагнувшие в космос. Они бросали взгляды в бескрайнюю космическую пустыню, посылали зонды через тысячи световых лет, и воображали себя одинокими, уникальными и в чем-то обездоленными. Это было время печали — и огромных, как сам космос, возможностей. Они представляли себя богами созидания.
Но в Галактике нет места слишком простым процессам. Примерно в эту же галактическую эпоху возникало множество различных цивилизаций, и не только здесь. Были и другие группы звезд, пригодных для обитания. А также районы, богатые металлами, но удаленные от звездных систем. Статистические колебания позволяли разуму, использующему машины, возникать в тех местах, где жизнь существовать в принципе не может. Но пока еще не было речи о полном господстве в Галактике: ни одна из первоцивилизаций еще не сумела распространиться настолько, чтобы волны экспансии столкнулись. Пока скорость расселения была обманчиво низкой и определялась первоначальными условиями.
Условия уже не были прежними. Огромные звездные печи не затухали. Несколько раз в столетие тяжелые звезды превращались в сверхновые и умирали в ослепительной вспышке. Обычно это происходило за завесами черной как сажа пыли, и о гибели звезд можно было узнать лишь по выбросам нейтрино или гравитационным волнам, пробегавшим по Галактике подобно сейсмическим колебаниям. Но металлы, выброшенные звездой, находили путь в облака космического газа. Новые и новые солнца и планетные системы рождались из плазменных сгустков, обогащенных каждым из предыдущих звездных циклов. Это колоссальное космическое производство не знало перерывов и не обращало внимания на разум, которому позволило процветать.