Ковчег Спасения

— Понимаю. Но даже если машины могут управлять инерцией или черными дырами… это не значит, что они могут делать с ними вообще все, что угодно. Иначе нас бы уже не было в живых. Подавляющие не всесильны. И в это надо верить.

Спутники — каждый несколько десятков километров в диаметре — казались маленькими узелками света, утолщениями на концах потоков, которые в них впадали. Материя погружалась в огромные отверстия, распахнутые перпендикулярно оси орбиты, словно алчные пасти. По всем правилам, из-за несбалансированного движения массы спутники должны были давно переместиться на новую орбиту. Но — ничего подобного. Похоже, машины действительно имели возможность игнорировать фундаментальные законы.

Самая удаленная луна располагалась на той самой арке, которая постепенно превращалась в кольцо и окружала Рух. Наблюдая процесс с борта «Ностальгии по Бесконечности», можно было подумать, что концы арки никогда не сойдутся. Но сейчас такой мысли уже не возникало. Концы продолжали двигаться друг навстречу другу, трубы росли — каждые четыре часа на тысячу километров. Лавина сверхорганизованной материи текла со скоростью поезда-экспресса.

Это не магия, а технология. Овод то и дело напоминал себе об этом, но верилось с трудом. В луне, под ледяным панцирем, прятались механизмы, которые перерабатывали поступающую материю с адской скоростью, выковывали из нее немыслимые детали, из которых создавалась труба диаметром тринадцать километров. Женщины не рассуждали в его присутствии о том, каковы были эти трубы. Сплошные? Полые? А может быть, наполнены какими-нибудь чудовищными механизмами?

В любом случае, магией здесь и не пахло. Впрочем, это не мешало Подавляющим плевать на фундаментальные законы физики с завидной легкостью — по крайней мере, так показалось Оводу. А может быть, эти законы не такие уж фундаментальные, как кажется людям? Может быть, это просто закономерности, которые чаще всего справедливы, но вполне могут нарушаться? Однако, как заметила Инквизитор, есть вещи, которые не под силу даже Подавляющим. Они творят чудеса, но и для них есть невозможное. Например, им нужна материя. Машины обрабатывают ее с поразительной скоростью, но, судя по всему, не могут создать ее из ничего. Им пришлось разрушить три мира, чтобы эта адская система заработала.

Что бы ни делали Подавляющие, это требовало времени. Арка росла вокруг планеты со скоростью двести восемьдесят метров в секунду — и не могла возникнуть моментально. Машины были могущественны, но не подобны Богу.

Овод решил, что это единственное утешение, какое возможно в данной ситуации.

Он переключился на две нижние луны. Подавляющие перебросили их под слой облаков, на круговые орбиты, которые время от времени пересекались. Однако «кабель» продолжал медленно, аккуратно тянуться за ними, как ни в чем не бывало.

Сейчас смысл этой операции прояснился. Овод разглядел элегантные изгибы труб — гладких, как штамповка. Они выползали непосредственно из каждой луны, тут же сгибались и уходили вниз, в слои облаков. На расстоянии несколько тысяч километров позади каждой луны трубы вонзались в атмосферу, как иглы шприцов. В этот момент их скорость равнялась орбитальной — несколько километров в секунду, — и в атмосфере возникала синевато-багровая черта, похожая на след когтя. Эта тонкая нить исступленного ржаво-красного цвета два или три раза обматывалась вокруг экватора, и каждый виток чуть-чуть не совпадал с предыдущим из-за прецессии оси газового гиганта. Луны рисовали в непрерывно движущихся облаках замысловатый орнамент — или, скорее делали экстравагантную каллиграфическую надпись. На каком-то уровне восприятия Овод понимал, что это красиво. И до тошноты омерзительно. Здесь случится нечто ужасное — и это будет последним, что произойдет с этой планетой. На ее поверхности изящной вязью был написан смертный приговор.

— Надеюсь, теперь ты нам поверил, — сказала Вуалюмье.

— Скорее, склоняюсь к этому, — Овод отодвинулся от иллюминатора. — Если только у вас тут стекло, а не какой-нибудь трехмерный экран. Но это вряд ли. Наверно, вы придумаете что-нибудь покруче. Даже если я выйду наружу в скафандре и осмотрюсь, все равно… вдруг вы и со щитком что-нибудь сотворили?

— Какой же ты въедливый!

— Я давно усвоил, что легкая паранойя помогает выжить.

Овод вернулся в свое кресло, решив, что на данном этапе увидел достаточно.

— Хорошо. Следующий вопрос. Что творится там, внизу? Чего они добиваются?

— Это не обязательно знать, Овод. Здесь случится что-то скверное, можно не сомневаться. И этого вполне достаточно.

— Мне недостаточно.

— Те машины… — Вуалюмье указала на иллюминатор. — Мы знаем, что они делают, но не знаем как. Подавляющие уничтожают цивилизации, медленно и мучительно. Силвест привел их сюда. Возможно, у него просто так получилось. Но если этот ублюдок в чем-то замешан, «просто так» обычно ничто не происходит. Теперь машины пришли сюда, чтобы сделать свою работу. Это все, что нам нужно знать. И еще — что людей надо увести отсюда как можно скорее.