Ковен

Я только усугубляла свое положение, прыгая под холодный душ, чтобы охладить перегретую кожу. Мне хотелось зарезать его, вырвать ему горло за то, что он вот так меня бросил.

Теперь я просто хотела трахнуть его, и вся ненависть исчезла, когда он смотрел на меня расплавленным взглядом. Мои бедра потерлись друг о друга, когда я снова сдвинулась, осознавая, что я делаю. Ищу давления, ищу прикосновений.

На гребаных похоронах.

Я тряхнула головой, выходя из себя, когда мой пристальный взгляд перешел в блеск. Он усмехнулся, его губы приподнялись, когда он отвернулся. Я перевела взгляд на ведьму, которую предстояло похоронить, на Ковенанта, который стоял рядом с ней. Мой рот открылся при виде гроба, деревянного ящика, который должен был отделить ее от земли, которая так нуждалась в ней.

— Почему она в гробу? — прошептала я, глядя на Деллу, стоявшую рядом со мной.

Она медленно повернула голову и посмотрела на меня, ее брови нахмурились в замешательстве, а на губах заиграла озабоченная улыбка.

— Что ты имеешь в виду, почему она в гробу? А в чем же еще она должна быть? — спросила она.

— Зеленые должны быть похоронены в земле. А не в коробке, — возразил я, переведя взгляд туда, где ждал Ковенант. Джордж перехватил мой взгляд, его челюсть сжалась, когда он, похоже, понял, насколько я ужаснулась.

— Ну, она же не была Зеленой. Квинси была Белой, — ответила она, пожав плечами, как будто это все объясняло. Мой ужас только усилился, глаза метнулись к коробке, в которой лежала белая ведьма. Ее следовало положить на ложе из священных камней, чтобы они впитали ее в источник.

— Это неправильно, — прошептала я и поняла, что Марго и остальные стали смотреть на меня с беспокойством.

Я проигнорировала их. Сделав шаг вперед, я приготовилась подойти к Ковенанту. Я искренне сомневалась, что они будут рады моему вмешательству, но я не могла стоять и ничего не делать. Я не могла смотреть, как ведьму разлучают с ее магией и ее прародительницами.

Чья-то рука схватила меня за локоть и потянула назад. Мое тело, казалось, осознало, кто именно посмел прикоснуться ко мне, и я замерла на месте, глядя на то место, где он стоял всего мгновение назад. Грея там уже не было, и когда я перевела взгляд через плечо на него, то увидела, что эти стальные глаза смотрят на меня с предупреждением.

— Не сейчас, Ведьмочка, — сказал он низким голосом, оттаскивая меня назад.

Я старалась не выказывать никакой реакции, старалась не поддаваться тому, как бездумно реагировало мое тело. Оно словно знало, что только он сейчас может доставить мне удовольствие, и хотело прижаться к нему и извиваться, как кошка.

Предательская сучка.

— Это неправильно, — сказала я, повторяя свои прежние слова.

— Может быть, и так, но часть перемен заключается в том, чтобы знать, когда действовать, а когда молчать. Ты не сможешь восстановить старые порядки, если разозлишь Сюзанну настолько, что она убьет тебя на месте, — прорычал он мне в ухо.

Я смутно чувствовала, как глаза Ковена обратились к нам, наблюдая за нашим взаимодействием, как будто было ненормально, что эти два вида смешиваются при свете дня.

Темнота обычно маскировала эти украденные мгновения.

— Ты не можешь ожидать, что я позволю им обречь ее душу на это, — прошептала я, сердце щемило в груди. Не иметь возможности связаться с источником и предками, страдать от христианского погребения и загробной жизни.

— Если хочешь, обратись к Ковенанту в частном порядке, но не будь настолько глупа, чтобы бросать им такой открытый вызов, — сказал он.

Даже я понимала логику его слов, но моя нижняя губа дрожала при мысли о том, что мне придется сделать.

Еще один шрам, еще одно пятно на моей душе. Может быть, она и была продана дьяволу задолго до моего рождения, но это не означало, что я должна была сама заработать ее в придачу.

— Я не могу этого сделать, — сказала я, качая головой, когда мои глаза обожгли слезы.

— Ты поручила мне защищать тебя. Позволь мне это сделать, — сказал он, отпуская мою руку. Его рука скользнула вниз по ткани моего темно-зеленого пиджака, его пальцы переплетались с моими, пока он не взял меня за руку. Я потрясенно смотрела на нее, на то, как мы каким-то образом подходим друг другу.

Никто, кроме мамы и брата, никогда не держал меня за руку. Я сдерживала слезы при воспоминании о том, как маленькая рука Эша сжимала мою, когда мы не так давно смотрели на гроб нашей матери, и сдерживала желание говорить. Найти кости и найти способ вернуться к брату, по которому я скучал больше всего на свете, должно было стать моей первоочередной задачей, даже если я буду носить ее душу на своей совести до конца своих дней.

Мои глаза пробежались по его торсу и груди, вернулись к глазам, где он задержал на мне взгляд. Погребение началось, когда Джордж заговорил, призывая стихии, которые уже давно отвернулись от Ковена. Я надеялась, что они проигнорируют его призыв, надеялась, что он унизится за то, что сделает с белой ведьмой, которую должны были похоронить вопреки ее природе.