Ковен избранных

Еще сильнее меня смущает в старейшине Клири то, что помимо завуалированного налета агрессии он в то же время чрезвычайно заинтересован. Он пытается скрыть этот интерес безразличным выражением лица, но его выдает блеск, периодически появляющийся в глазах.

Старейшина Найпан кажется довольно милым. Из всех присутствующих старейшин он, вероятнее всего, с уважением отнесется к моему решению, каким бы оно ни было. Но во всей этой ситуации что-то не так в принципе. Почему между ковеном моего дяди и старейшинами такая большая напряженность и злоба?

– Старейшина Найпан, я понимаю ваше любопытство, но с уважением отклоняю вашу просьбу присутствовать на моем прочтении.

При всем моем желании говорить дипломатично я не удерживаюсь и пускаю не слишком прикрытую шпильку в сторону старейшин. Никто из этих ублюдков даже не соизволил спросить меня, хочу ли я, чтобы они были здесь. Они говорили со мной так, будто это уже решенный вопрос. Лахлан то и дело их затыкал, но никто ни разу не обратился ко мне, будто у меня вообще нет во всем этом права голоса.

Старейшина Найпан мгновение смотрит на меня, затем благосклонно кивает и встает.

– Мы будем с нетерпением ждать результатов вашего прочтения.

Сказав это, он незамедлительно направляется к двери. Это даже разочаровывает. Я ожидала скандала посерьезнее.

Настороженно наблюдаю за двумя другими старейшинами, гадая, последуют ли они примеру легко согласившегося коллеги или начнут скулить по поводу его согласия.

Старейшина Балфур уступает первым и быстро выходит из комнаты в тени двух телохранителей. Старейшина Клири наблюдает за мной. Коварный блеск в его глазах, словно маяк, предупреждает меня об опасности, но я не знаю: опасность – это он сам или же что-то другое.

– Мой сын упоминал, что имел честь встретиться с вами, – говорит он, ровным голосом пронзая тишину. – По всей видимости, вы произвели на него впечатление.

– Это была познавательная встреча, – монотонным голосом отвечаю я.

Он неотрывно смотрит на меня, очевидно, не спеша уходить.

– Да, понимаю, из-за чего такой ажиотаж, – наконец задумчиво бормочет он, и на его лице читается холодное удовлетворение.

Диалог кажется странным и нервирующим, но прежде чем я успеваю его проанализировать или спросить, какого черта происходит, Клири уходит, присоединяясь к остальным старейшинам. Сильва стоит у входной двери, придерживая ее открытой; он благодарит старейшин за визит, и они покидают дом.

Когда дверь наконец захлопывается, раздается всеобщий вздох облегчения.

– Что это, черт возьми, было? – спрашиваю я, оглядывая мужчин.

– Они оценивали угрозу, – сообщает Сильва, по-прежнему не отходя от двери, словно ожидая, что кто-то вновь ворвется внутрь.

– Угрозу? Если они хотели изучить то, что произошло недавно ночью, то они маленько опоздали.

– Они оценивали тебя, Винна, – говорит Лахлан, глядя на меня словно на идиотку.

– Меня? В каком месте я – угроза?

– Ты – нечто могущественное и неизведанное. Одно это может представлять угрозу, – объясняет Киган.

Так вот почему они хотели присутствовать на моем прочтении. Им нужны не просто ответы – им нужны секреты. Узнав, на что способна моя магия, они одновременно получат представление о том, на что она не способна.

Как только кусочки пазла складываются воедино, в мою душу начинают закрадываться раздражение и недоверие.

Но какого черта паладины так сильно не хотят, чтобы у старейшин была эта информация? Не то чтобы Лахлан был предан мне сильнее, чем этим хитрецам.

– Так почему вы против того, чтобы они стали свидетелями моего прочтения?

– Потому что мы понятия не имеем, что на нем произойдет. Мы не хотели рисковать.

Лахлану требуется секунда, чтобы осознать свои слова и тон, каким они были произнесены.

– Вы не хотели рисковать ими или не хотели рисковать мной? – спрашиваю я.

Молчание Лахлана оглушает.

– Ты тоже считаешь меня угрозой? – уточняю я, не понимая, почему его сомнение так сильно меня ранит.

Конечно же, он считает меня чертовой угрозой. Он с самого начала относился ко мне именно так.

– Мы никогда не видели ничего подобного тому, на что ты способна, Винна. Мы понятия не имеем, чем это обернется для каждого из нас, – холодно объясняется Лахлан.

Я окидываю взглядом всех остальных, но никто не смотрит на меня в ответ.

– Вау, приятно слышать. Не то чтобы кому-нибудь из вас было до этого гребаного дела, но это чушь собачья.

– Маленькая Негодница, не злись…

– Айдин, посмотри мне в глаза и скажи, что я просто неправильно поняла, о чем вы говорите.

Сильва делает шаг вперед.

– Я не верю, что ты можешь специально сделать что-то, что нам навредит, но твоя магия опасна. Взгляни на то, что ты сделала с мальчиками. А это лишь фаза оживления. Кто знает, какой станет твоя магия после пробуждения.

– Мы должны быть максимально объективны. Мы не знаем, откуда ты родом и как здесь оказалась. Выглядит так, будто ты была создана в качестве идеального оружия, и было бы глупо этого не признавать и не готовиться к худшему, – добавляет Лахлан.