Ковен тысячи костей

Я смотрела на то, как Зои судорожно собирает свои вещи. Как впопыхах бросает в чемодан только самое нужное. Колода Ленорман, склянки с травами, пара кофтанов (пестрых, какие любила Зои, а не Мари), пачка денег и золотые украшения. Проверив, что ничего не забыто, Зои вернулась к зеркалу и пнула его раму так сильно, что то опрокинулось, разлетевшись на сотню мелких осколков. Затем она подскочила к постели.

– Ненавижу тебя!.. Себя! Ненавижу! Oblivisci! – прошипела Зои сквозь глухое рыдание, и ее ногти оставили незаживающие ссадины на шее мертвой Мари Лаво, от которой уже начинал растекаться смрад миазмов и гнили.

Костяной череп вместо набалдашника трости Рафаэля. Он называл его регалией – подтверждением собственной власти. Он знал, что в нем таится сила, но не мог забрать ее, потому что не имел права. Это могла сделать лишь сама Зои, ведь сила принадлежала ей… Как и воспоминания, тоже отданные бренным костям. И то и другое она заберет, когда придет время. Когда она будет готова вспомнить свою ненависть и попытаться ужиться с ней заново. Когда будет готова вновь стать Верховной…

Это Зои и сделала там, на берегу Шамплейн, чтобы помочь мне отразить нападение Ферн и защитить своих друзей.

– Да, верно. Зои-Мари спрятала Верховенство в своем мертвом теле, – прошептал за моей спиной Барон, когда я подалась ближе к постели, чтобы разглядеть, как светятся руки Зои, сместившиеся на затылок Мари, как свечение это перетекает внутрь нее. – И часть памяти, что не позволила бы ей жить без мук совести, спрятала тоже. После этого она отдала череп на хранение Рафаэлю и соврала, что Мари выбрала его в качестве преемника. Рафаэль думал, что все это благодаря Sibstitisyon, что он стал сильнее и мать наконец-то разглядела его потенциал. Он не стал задавать вопросов, а Зои-Мари просто ушла. Начала жизнь с чистого листа, как мечтала Зои, и чего в молодости так не хватало самой Мари, по правде говоря… В результате у них обеих появилась Лавка Саламандры, а еще чуть позже новая семья – Шамплейн.

– Но Зои не притворялась, так? – спросила я хрипло, не в силах сдвинуться с места и даже взглянуть на Барона Субботу, который вновь улыбался. Трагедия семейства Лаво была для него не чем иным, как спектаклем, развеивающим бессмертную скуку. – Когда была… со мной, в моем ковене. Зои осознавала, что является Мари Лаво, вселившейся в тело родной дочери, или нет?

– Нет, – ответил Барон, и меня укололо предательское облегчение. – В глубине души – точнее, двух душ – она знала лишь то, что отделила от себя нечто важное и поместила куда-то, но не помнила, что именно. Это осталось на уровне инстинктов. Поэтому она так и стремилась везде таскать с собой череп Мари. Отсюда же ее страсть к земному наркотику… Ты же не веришь, что кокаин и впрямь помогает ей видеть будущее? Ха! Он помогал не вспоминать. Однако сейчас, не сомневайся, мамбо Зои-Мари все прекрасно помнит и осознает. Мысли Мари – чувства Зои. – Барон повторил это еще несколько раз, будто хотел, чтобы оно отпечаталось у меня на подкорке.

– Значит, ее не в чем винить, – сказала я. Тем временем Зои, захлопнув чемодан в центре комнаты, уже направилась к двери, где мы стояли. – Это не Мари… Но и не прежняя Зои. Теперь это совсем другой человек, а какое она предпочитает имя – мне неважно.

Зои смотрела прямо на меня и шла вперед, не замечая. Краем глаза я увидела, как раскиданные вещи залетали по комнате, сами собой возвращаясь на прежние места. Комната стремилась к исходному виду, в каком была до моего прихода. Коллапс замкнулся, а это означало лишь одно – вот-вот все начнется сначала. Зои должна была пойти на тысячный круг своего личного ада.

– Зои! – воскликнула я, хватая ее за плечи, когда она уже хотела разобрать чемодан обратно и вернуться к старой роли, как шарнирная кукла, управляемая Дуатом за леску. – Это я, Одри! Посмотри на меня!

– Ну вот, – буркнул Барон Суббота за моей спиной, разочарованно швыряя в огонь очередную бутылку и исчезая, как дым от его сигарет, висящий зыбками клочками под потолком. – Такое представление испортила! Я ведь сюда только и приходил за тем, чтобы на горяченькую Зои-Мари посмотреть…

Не слушая его, я встряхнула Зои за плечи, отдергивая от чемодана и не позволяя вновь окунуться в это безумие. Барон Суббота хотел, чтобы я увидела правду о ней – и я увидела. Теперь было пора вытаскивать нас отсюда.

– Зои! Ты спишь! Мы в Дуате. Посмотри на меня! Supreme venefica Audrey Defoe. Это ты помнишь?

Она моргнула один раз. Затем второй. В ее взгляд начала медленно возвращаться осмысленность – и вот он уже скользит по моему лицу, изучая как нечто забытое, но встреченное с облегчением и нетерпением. Наконец-то.

– Одри? – произнесла Зои совсем сипло, цепляясь за мои руки и сдавливая их так сильно, что мне пришлось улыбаться сквозь боль. – Одри…