Ковен заблудших ведьм

Дыхание у меня перехватило. Я резко подалась к Зои, но Сэм остался стоять между нами, слишком напряженный, чтобы подпустить к ней хоть кого-то, даже меня.

– У него глаза, как у меня? – спросила я Зои, пристав на носочки и выглядывая через плечо Сэма.

Зои, не моргая, застыла с черепом в руке… и кивнула.

– «Это неправильно, – сказала она не своим голосом. – Быть вдали от той, с кем ты делил утробу матери и любимые игрушки».

Джулиан.

– Но это невозможно…

Я поднесла к глазам ладонь: ее рассекал бледный шрам, оставшийся в память о нашей с Джулианом клятве свидеться вновь спустя год, на Самайн. Он не ныл и не кровоточил. По крайней мере пока.

– Черт! А я ведь после той стычки в Кливленде зарекся, что больше никаких магических драк, – выругался Сэм, и за этим последовала череда брани, от которой, кажется, завяли цветы на кухне. Одетый лишь в «боксеры» и черную футболку, босой, он перезарядил полицейский «глок», который смотрелся крайне нелепо сейчас. – Меня снова уберут первым, да?

– Да, – хмыкнул Коул, сместив его плечом с первой линии. – Поэтому держись за нами.

– Еще чего! Я еще только за калеками не прятался, – фыркнул Сэм без обиняков.

Коул скривился и вперил слепой взгляд в дубовую дверь, которая не поддавалась ни рьяному ветру, ни звуку горна, сотрясающему близлежащие городки. Особняк несколько веков служил неприступной крепостью и должен был прослужить еще столько же. Даже малое сомнение в этом оскорбляло память моих предков: десятки ведьм Шамплейн ткали защиту этого дома, как из пряжи. Нить за нитью они окутывали его, делая недостижимым для злых сил и тех, кто хотел причинить нам вред. Каждая ведьма могла чувствовать себя здесь в безопасности. Однако… «Ничто не вечно», – любила повторять мама. Неужели наш ковен тоже?

– Я не смогу сражаться, Одри, – предупредил меня Диего, когда нас едва не смело порывом ветра, бушующего в доме, как на открытом холме. Он принес с собой запах могильной земли и гниющих листьев. Диего пригибался к полу, обессилевший. – Либо я удерживаю Рашель в этом мире, либо сражаюсь. Третьего не дано.

– Я – лучшее, что вы можете противопоставить Ферн на поле боя, – заявила Рашель самоуверенно, выставив катану. – Но ты не должен рисковать собой или кем-то другим, Диего. Если почувствуешь, что давление слишком велико, – отпускай.

Он кивнул, а я, не готовая мириться с таким поворотом событий, уставилась на Рашель. Но она уже отвернулась к лестнице, не заметив этого, и принялась раздавать указания:

– Диего, Морган, вы идете на чердак. Запритесь в кабинете Виктории. Ваше прямое участие не требуется. Задача Диего – поддерживать мои силы, а ты, милая, – она взглянула на Морган, растерянно прижимающую к себе гримуар, и при виде ее оленьих глаз жесткое лицо Рашель смягчилось, – отыщи в книге лучшее защитное заклинание и постарайся восстановить защиту дома, но только не высовывайся, поняла?

Девочка кивнула, и тяжелая рука Диего в агатовых перстнях легла ей на плечо. Вымученно улыбнувшись, он подтолкнул Морган к лестнице и поспешил следом.

– Зои, – Рашель обернулась к ней, все еще пребывающей в магической прострации: зрачки ее бегали, будто она лихорадочно листала альбом с картинками. – Следи за ними. Говори мне все, что видишь. А ты, Сэм, считай себя ее личным атташе.

Сэм снял «глок» с предохранителя, демонстрируя свою готовность, и пришел черед Гидеона с Коулом:

– А вы, мальчики, не должны отходить от Одри ни на шаг. Цель того, кто явился сюда, – наша Верховная. Если Джулиан тоже здесь, он доберется до Одри любой ценой. Вы должны быть начеку и… Гидеон, ты слушаешь?

Тот смотрел куда-то сквозь Рашель, погруженный в свои мысли, но пришел в чувство от толчка Коула под ребра.

– Да-да, я готов.

– Отлично. Запомните вот что…

Слова Рашель растворились в белом шуме. Всем моим вниманием завладела маленькая полупрозрачная фигурка мальчика. Он стоял на ступеньках лестницы и обнимал медвежонка с пуговицей вместо одного глаза.

«Одри!» – позвал он.

Я развернулась, застыв напротив него, и часто-часто заморгала, пытаясь прогнать наваждение.

«Одри, я замерз, – проныл мальчик, сильнее прижимая к себе медведя. – Закрой окна, пожалуйста».

Волнистые пшеничные волосы, выгоревшие на солнце тем знойным летом, что предшествовало его смерти. Сердцевидное личико, синяя пижама с пестрыми лягушками и, главное, фамильные серые глаза, которые говорили все о нашем происхождении, избавляя от необходимости представляться.

Не узнать в призраке моего младшего брата Ноа было невозможно.

– Одри?.. Что-то не так?

Рашель проследила за моим взглядом, но, как и ожидалось, ничего на лестнице не увидела.

Я глубоко вздохнула, провожая глазами пятилетнего малыша. Взбегая по ступенькам, непомерно высоким, он то и дело спотыкался, как и при жизни. С трудом заставив себя отвернуться, я натолкнулась на выражение непонимания, застывшее на лицах друзей.

– Ну? – вздернула бровь Тюльпана, показывая, что они все ждут только меня.

Но был кое-кто, кто ждал меня гораздо сильнее.

– Мне надо закрыть окна в доме.