Козацкие могилы. Повесть о пути

Пётр Паламарчук Козацкие могилы Повесть о пути

Творчество писателя Петра Георгиевича Паламарчука (1955–1997 гг.) пронеслось ярким метеором на небосклоне современной российской словесности. Но след, оставленный этим небесным светилом, оказался весьма значителен и глубок. Увлекательные романы, повести и рассказы в историко-философском ключе, публицистика на животрепещущие темы современности, где судьбы России переосмысливаются в контексте мистерии мировой истории, монументальный четырёхтомник «Сорок сороков», посвящённый храмам и монастырям Златоглавой Москвы, — воистину удивляешься, как удалось автору за столь краткий срок земной жизни написать такое множество прекрасных произведений!

Литературное наследие Петра Георгиевича, человека, глубоко укоренённого в традиции исторической России, нисколько не потускнело и в нашу динамичную эпоху, а напротив, как драгоценный камень, с течением времени открывает всё новые, и новые грани его писательского таланта. Прекрасный, пластичный и образный язык писателя, вобравший в себя проникновенные глаголы библейских пророков, торжественность державинских од и мягкую иронию Гоголя, до сих пор радует вдумчивого читателя, открывая перед ним мир русского человека в его духовных странствиях, борьбе и поиске истины.

Повесть «Козацкие могилы» повествует об одном из драматических эпизодов в истории нашей Родины — битве малороссийского казачества против Речи Посполитой (с её панами, ксёндзами и «арендаторами») при селе Берестечко. Автор не ограничивается только временными рамками этого сражения, напротив, его неутомимая мысль, легко пронзая эпохи и царства, предлагает своему читателю целую панораму исторических событий, соединённых единой цепью в некое неразрывное действо, где связующим элементом выступает дух нашего великого народа.

Приятного чтения!

Два чувства дивно близки нам —

В них обретает сердце пищу —

Любовь к родному пепелищу,

Любовь к отеческим гробам.

(На них основано от века,

По воле Бога Самого

Самостоянье человека,

Залог величия его.)

Животворящая святыня!

Земля была б без них мертва,

Как [неродящая?] пустыня

И как алтарь без Божества.

А. С. Пушкин

ТОЧКА ОТСЧЁТА

— находится в самом средокрестии мировой истории, на краеугольной грани времен, в тот единственный день рождения, после которого «не наша» эра сделалась уже совершенно «нашей». Как свидетельствует почти современная этим событиям рукопись, в некий самый сокровенный миг всякое движение на свете остановилось:

«И вот я, Иосиф, шёл и не шёл; и взглянул на воздух и видел воздух оцепеневшим; взглянул на свод небесный и видел его остановившимся, и птицы небесные остановились в полёте; посмотрел на землю и видел чашу, поставленную с пищею, и делателей возлежащих, и руки их у чаши, и вкушающие не вкушали, и берущие пищу не брали и приносящие к устам своим не приносили, но лица всех обращены были к небу. И видел гонимых овец, но овцы стояли. И поднял пастух руку свою, чтоб погнать их, но рука его оставалась поднятою. И посмотрел на поток реки, и видел, что уста козлов прикасались к воде, но они не пили, и все это мгновение задержано было в своём течении…»

А спустя ещё девятнадцать столетий другой сын человеческий, по всей видимости никогда не читавший той рукописи, вглядываясь сердечным оком в пространство утекших времён, сумел разглядеть это событие с ещё более возвышенной точки зрения. И назвал он своё видение наяву коротко —

«ЖИЗНЬ.

Бедному сыну пустыни снился сон.

Лежит и расстилается великое Средиземное море, и с трёх разных сторон глядят в него: палящие берега Африки с тонкими пальмами, сирийские голые пустыни и многолюдный, весь изрытый морем берег Европы.

Стоит в углу над неподвижным морем древний Египет. Пирамида над пирамидою; граниты глядят серыми очами, обтёсанные в сфинксов; идут бесчисленные ступени. Стоит он величавый, питаемый великим Нилом, весь убранный таинственными знаками и священными зверями. Стоит и неподвижен, как очарованный, как мумия, несокрушимая тлением.