Читаем Кожа для барабана, или Севильское причастие полностью

Не было ни оправданий, ни бесполезных комментариев. В нескольких словах его ввели в курс дела. Банкир был крайне встревожен отсутствием своего помощника и готов на все, лишь бы избежать вмешательства полиции. Одно дело, если она займется отцом Ферро, когда тот будет уже на свободе, и совсем другое, если ей придется выручать его, похищенного при соучастии — пусть даже самом отдаленном и косвенном — его, Гавиры. Во время разговора Куарт сумел по достоинству оценить его хладнокровие: он не возмущался, не строил из себя невинную овечку, не старался никого ни в чем убедить. Он привез сигареты, и они с Макареной курили, прикрывая огонек ладонью. Банкир больше слушал, чем говорил, и вполне владел собой. Казалось, единственное, что его волнует, — это чтобы все устроилось ко всеобщему удовольствию. Наконец он прямо взглянул на Куарта.

— А вы что думаете?

На сей раз в голосе его не было ни гнева, ни издевки. Он задал вопрос спокойно и заинтересованно, как человек, желающий получить техническую консультацию перед тем, как взяться за дело. В его гладко зачесанных с бриллиантином волосах отражались блики реки.

Куарт колебался только одно мгновение. Ему тоже не хотелось, чтобы отец Ферро прямо из рук своих похитителей попал в руки старшего следователя Навахо, не успев поговорить с ним и с Макареной. Он взглянул на «Канела Фина».

— По-моему, нам нужно войти туда.

— Так пошли, — решительно подхватила Макарена.

— Минутку, — остановил ее Куарт. — Прежде неплохо бы представить себе, что мы можем там найти.

Гавира восполнил этот пробел. Согласно сведениям, полученным от Перехиля, банда состоит из трех человек. Крупный толстяк лет пятидесяти с небольшим — главарь. Кроме него, там есть женщина и бывший боксер. Этот может оказаться опасным.

— Вы знаете судно изнутри? — спросил Куарт.

Гавира сказал, что нет, но что «Канела Фина» — типовой туристский катер: палуба с несколькими рядами сидений, рубка на носу, внизу полдюжины кают, машинное отделение и кубрик. Судно уже давно списано и почти заброшено. Иногда он обращал на него внимание, сидя за рюмкой на одной из террас Ареналя.

По мере того, как вырисовывался план действий, призраки, в течение всех последних часов смущавшие Куарта, мало-помалу отступали. Ночь, судно без единого огонька, неизбежность стычки наполняли его почти радостным, немного детским ожиданием. Все это означало снова вступить в игру, вновь обрести прежние, такие знакомые мысли и жесты, контроль над собой. Пройтись по клеткам удивительной игры под названием Жизнь. Наконец-то он находился на привычной почве, в привычном мире и от этого снова становился самим собой. Внезапно присутствие Макарены как-то естественно вписалось в точный порядок вещей, и потерявший было уверенность храмовник вернул себе покой хорошего солдата. Даже в Пенчо Гавире — как ни странно это выглядело при сложившейся ситуации — он вдруг нашел неожиданного соратника, принесенного бризом, долетающим с моря, и водами этой реки, неторопливо и кротко струящейся у его ног: они словно растворили ту антипатию, которую он мог испытывать раньше и которую, несомненно, снова испытает завтра. Однако по крайней мере на одну ночь все погибшие друзья храмовника не были мертвы. И ему было приятно, что этот, неожиданный, пришел пешком, без сопровождения, один прошел путь под темными акациями на берегу, вместо того чтобы прикрыться своим страхом и всем тем, что мог потерять, и теперь собирается напасть на «Канела Фина», не говоря при этом ни одного лишнего слова.

— Ну, пойдем же, — нетерпеливо протянула Макарена. В эту минуту ей не было дела ни до одного, ни до другого. Глаза ее были устремлены только на судно, пришвартованное у мола.

Гавира посмотрел на Куарта. На темном лице блеснули зубы.

— После вас, падре.

Они подошли к катеру, стараясь не шуметь. Два толстых каната — один на носу, другой на корме — соединяли его с причалом. Макарена, Куарт и Гавира тихо поднялись на борт по трапу. На палубе валялись бухты канатов, сломанные спасательные круги, автомобильные шины, старые столики и стулья. Куарт переложил бумажник в карман брюк, снял пиджак и, сложив, оставил его на одном из сидений. Гавира молча сделал то же самое.

Перейти на страницу:

Все книги серии Bibliotheca stylorum

Новгородский толмач
Новгородский толмач

Новый роман Игоря Ефимова, автора книг «Седьмая жена», «Архивы Страшного Суда», «Суд да дело», повествует о времени правления князя Ивана Третьего, о заключительном этапе противоборства Москвы с Великим Новгородом. В центре романа — молодой чех Стефан Златобрад, приезжающий в Россию в качестве переводчика при немецком торговом доме, но также с тайным заданием сообщать подробные сведения о русских княжествах своему патрону, епископу Любека. Бурные события политической жизни, военные столкновения, придворные интриги и убийства в Кремле всплывают в письмах-донесениях Стефана и переплетаются с историей его любви к русской женщине.Кажется, это лучший роман автора. Драма одного человека разворачивается на фоне широкого исторического полотна и заставляет читателя следовать за героем с неослабевающим волнением.

Игорь Маркович Ефимов

Проза / Историческая проза / Русская классическая проза

Похожие книги