Козлёнок Алёнушка

– Мы давно вместе живем, – засмеялась Лена, – я девственности не вчера лишилась. И не могу нормально выспаться, если рядом кто-то сопит, храпит, ворочается.

– Вы пошли искать супруга и не нашли? – задал вопрос Мирон.

– Можете взять пирожок за догадливость, – съязвила Лена, – именно так. Испарился он.

– У вас есть горничная? – не умолкал Мирон.

Диванкова растопырила пальцы.

– Две. Работают по очереди.

– Может, та, что сегодня на службе, видела, как…

Диванкова не дала Кротову высказаться до конца.

– Сегодня никого нет. Я планировала романтический день. Сначала сходим в баню, потом поплаваем в бассейне…

– У вас загородный дом, – догадался детектив.

– Эка невидаль, они сейчас у каждого второго есть, – ринулась в атаку Лена, – я честно плачу налоги, могу тратить деньги куда хочу, хоть сжечь!

– Подскажите название поселка, где расположен ваш дом, – попросил Филипп.

– Я живу в Костякове, – сообщила Лена, – в деревне. Купила там двухэтажный особнячок за низкую цену у семьи, которая в загранку податься решила. Улица Красноармейская, восемнадцать. Это почтовый адрес. На самом деле дом стоит на опушке леса, подъехать к нему можно по дороге, которая на кладбище ведет.

– Неуютно жить рядом с погостом, – заметила Небова.

– Вам неуютно, а мне отлично, – огрызнулась Диванкова, – от МКАД десять минут, воздух упоительный, прямо как в Швейцарии. С деревенскими я не общаюсь, не вижу их. В местный магазин не хожу. Кладбище давно закрыто, там хоронить запретили еще до Отечественной войны. Могилы заросли, памятников не было, кресты деревянные стояли, они все попадали.

– Охрана на воротах участка… – начал Степан.

Ленка быстро заткнула моего мужа:

– А смысл ее нанимать? Если настоящих секьюрити приглашать, то они о-го-го сколько стоят. Звать отставного полицейского или военного? А толку? Он первый сбежит, если поймет, что дело плохо. Дорогих вещей в доме нет. Обычный особняк с нормальным интерьером, золотые люстры отсутствуют. Денег наличных в комоде не более десяти тысяч, все средства на карточке. Я подключила дом на пульт, в случае чего ко мне парни с оружием приедут.

Мирон посмотрел на Степана.

– Резюмирую: Федор мог слинять незаметно…

– Нет, – снова не дала ему договорить Лена, – машина у Федьки сломалась. На чем он мог смотаться? Мы вместе давно живем. Но перед свадьбой я велела ему в гостинице переночевать.

– Почему? – удивился Степан.

– Жених с невестой не должны ночь до бракосочетания проводить вместе, – объяснила Ленка. – Это плохая примета. Поэтому я сняла номер.

– Укатить можно и на такси. Зачем отель, – пожал плечами Мирон, – мужик мог в своей квартире переночевать.

– А она у него есть? – засмеялась Лена. – Федя прописан в коммуналке. Жуткое место. Лебедев спал в номере, утром за ним за первым заехал лимузин. Потом забрал меня. Я вышла в платье, с прической, красивая-красивая, и мы приехали в загс.

Глава одиннадцатая

– Теперь расскажите нам, почему Серафима решила сорвать вашу свадьбу, – попросил Степан.

Ленка затараторила, рассказ ее растянулся надолго. Я знала кое-что из того, о чем говорила Диванкова. И я хорошо знакома с Леоновым, он издатель, главный конкурент Ивана Зарецкого, который выпускает мои детективы. Весть о том, что у Никиты умерла маленькая дочка, мгновенно узнали все, кто имеет отношение к бизнесу, завязанному на книгах. Я общаюсь с Леоновым, мы пересекаемся на разных мероприятиях. Никита производит приятное впечатление, он хорошо воспитан, улыбчив, умело поддерживает беседы на самые разные темы. При встрече со мной всегда хвалит мой недавно вышедший детектив. Я понимаю: Леонов не читатель, он издатель, но все равно приятно слышать комплиментарный отзыв. Услышав о семейной трагедии, я искренне пожалела Никиту, потерявшего единственного ребенка. А потом случилось новое несчастье. После смерти дочки Никиты прошло немного времени, и от тяжелой болезни скончалась его жена. Я поехала на похороны. Народу собралось видимо-невидимо. В храм, где проходило отпевание, поместились не все. Я стояла во дворе, смотрела на зеленеющие деревья и думала, что умирать весной совсем уж плохо.

Когда закрытый гроб вынесли из церкви, поместили на каталку и повезли к расположенному рядом крематорию, мать Леонова чуть не упала в обморок, ее подхватили охранники сына.

В издательском мире все знают, как Никита любит мать. Та непременная гостья на всех его мероприятиях. То, что Елизавета Петровна верующая, тоже не секрет ни для кого, как и то, что Никита является щедрым благотворителем. Про отца Леонова я ничего не слышала, о нем нигде никаких упоминаний нет.

Вскоре после похорон змеями поползли слухи, что супруга владельца издательского холдинга выбросилась из окна, она ничем не болела.

Но я не верю, что Светлана покончила с собой. Думаю, версию о самоубийстве сочинили заклятые друзья Леонова. Вы же понимаете, что, занимаясь серьезным бизнесом, нельзя не обзавестись такими приятелями.