Козни качка (ЛП)

Затем одним быстрым движением я оказываюсь на спине, и Стерлинг нависает надо мной, обводя взглядом мое тело, останавливаясь на моей обнаженной груди.

Когда он тянется, чтобы положить свою гигантскую руку на одну из них, я выгибаю спину и стону, откидывая голову на подушку. Зубы царапают мою нижнюю губу.

Медленно.

Мучительно медленно проводит большим пальцем по моему соску, в то время как остальная часть его ладони обхватывает нижнюю сторону, слегка подталкивая ее вверх.

— Мне было интересно, как они выглядят. — Его голос хриплый, низкий.

— Теперь ты знаешь. — Мой голос выходит запыхавшимся.

Роуди смотрит мне в глаза.

Губы кривятся в улыбке.

— Теперь я знаю.

Я зачарованно смотрю, как его плечи опускаются, представляя мне макушку его головы. Губы находят и крепятся на моей груди, посасывая. Лижут. Сосут еще немного.

Я стону.

Он стонет.

Корабль? Стонет.

Все довольны.

Крошечные укусы его зубов заставляют мою нижнюю половину извиваться; я вся горю, и когда он спускается вниз по моему животу, целуя влажную дорожку вниз к моему пупку, тысяча мыслей проносятся в моей голове: что он собирается делать? Неужели собирается попробовать меня? Достаточно ли хорошо я помылась, когда принимала душ? Черт, я никогда не брила промежность. Что, если мне понадобится слишком много времени, чтобы кончить, и я задушу его?

Даже хуже: что, если он ужасен, а я вообще не кончу?

У меня никогда в жизни не было никого, чье лицо было бы у меня между ног.

Но теперь есть.

Большие пальцы Стерлинга цепляют мои пижамные штаны и нижнее белье, стягивая их вместе по бедрам, пока я не оказываюсь полностью обнаженной. Его большие руки медленно скользят вверх по моему торсу, по моим грудям, взвешивая их в своих ладонях, прежде чем вернуться вниз.

Он милый и нежный, раздвигает мои ноги, широкие плечи слегка подталкивают мои колени.

Он напевает, довольный. Изучает мою вагину, как будто фиксирует ее в памяти, а потом будет тест.

Два больших пальца раздвигают мои…

— О господи, — выдыхаю я.

— Давай, детка, молись Иисусу, — уговаривает он. — Я сейчас заставлю тебя кончить мне на лицо.

Слова — такие грязные.

Язык — такой влажный.

Один раз медленно облизывает мою щель, потом другой, и я поднимаю голову, чтобы посмотреть. Боже, я хочу посмотреть.

Очарованная, я тяжело дышу, крошечные толчки удовольствия терзают мои яичники, когда он лижет, сосет и всасывает мой клитор. Сосет снова, как будто прослушивается на главную роль в порно.

— Ох… О боже… — Мои руки сжимают простыни так, что белеют костяшки, голова ударяется о подушку, когда Стерлинг делает круговые движения большим пальцем на моем — о боже — клиторе, пока сосет.

Вау. Он действительно хорош в этом.

Мои губы приоткрываются, и я пытаюсь выдавить из себя настоящие, связные слова, но единственное, что я могу найти — это «уххх», сопровождаемое долгим, протяжным стоном.

Его стоном.

Стерлинг наслаждается этим так же, как и я.

Он не поднимает голову и не отрывает от меня рта.

Пока я не теряю себя. Нет, пока не разваливаюсь на части, кончая и кончая на его рот, и даже после того, как он вылизал меня полностью насухо, Роуди тянет мой оргазм, пока мой таз не дрожит от крошечных толчков. Хватает меня за задницу, прижимает к себе, сосет, пока я не закидываю руку на лоб, лежа неподвижно, как безвольная кукла.

Я ловлю момент, как он облизывает пальцы, и хочу умереть — абсолютно умереть, уязвленная и возбужденная одновременно.

Он такой чертовски сексуальный.

Такой жадный.

Такой высокий, когда поднимается, затем наклоняется, чтобы поцеловать меня в губы, таща свою нижнюю половину за собой. Мучительно. Сжимая свою упругую задницу.

Этот восхитительный, эротичный кончик его тела скользит во влажное место между моих ног. Вкапываясь ровно настолько, чтобы я вздохнула от удивления, мой чувствительный бугорок все еще набух от моего оргазма. Я толкаю Роуди руками, чтобы он отодвинулся моего тела.

— Тебе лучше остановиться, пока тебя не занесло.

— Не буду, я могу это контролировать.

— Ты не можешь, ты слишком…

Возбужден. Взвинчен.

Отчаянно нуждается во мне. Для секса.

— Детка, пожалуйста.

— Нет. Мы должны остановиться.

Я такая дуроча, тупо смотрю, как он слезает с меня, с кровати, член напряжен в нижнем белье, торчит гордо и уныло, проигравший в этой игре.

Стерлинг смотрит вниз на мое тело, рука обхватывает яйца через тонкую ткань, рассеянно поглаживая. Поворачивается ко мне спиной и делает несколько шагов к двери.

— Куда это ты собрался?

Я переваливаюсь через край кровати, накрывшись до пояса белой хлопчатобумажной простыней.

— Чтобы передернуть себе в ванной.

Передернуть себе? О господи.

— Я не могу тебе этого позволить, это было бы нечестно.

Его красивый рот изгибается.

— Нет. На самом деле это не так.

— Я никогда раньше… я имею в виду, я не хочу, чтобы ты ублажал сам себя. — Как неловко. — Я хочу сделать это для тебя. Я хочу… — Комок встает у меня в горле, но я твердо решила произнести эти слова. Я достаточно взрослая, чтобы предложить ему минет, могу, по крайней мере, сказать эти чертовы слова. — Ты хочешь…

Тьфу.