Козырь рода Магади

Лилея сидит прямо на полу, скрестив ноги, да и я, похоже, валяюсь на нем же.

Ну и связали меня, куда ж без этого.

— Да как ты смеешь! — взъярилась Лилея. — Ты ее с детства ненавидела, потому что она меня, родную дочь, больше любила! И на все, что она для тебя делала, ты только морду кривила, тварь неблагодарная!

Да ладно, она что, правда, не знает? Неожиданно.

— Ты серьезно не знаешь, за что я убила твою мать? — спросила я.

— Да ни за что!

Придется развеять иллюзии кузины.

— Она опоила Санджая, помогла ему меня похитить, обездвижить и оставила голой с ним наедине, — коротко сообщила я. — Догадываешься, что предполагалось дальше?

Лилея побледнела.

— Ты врешь!

— Слово аристократки, — спокойно ответила я. — Она принесла ему чай, посочувствовала ему, что я долго не прихожу в себя, и ушла. Она стояла в метре от меня, голой и привязанной, и просто ушла! Санджай, если что, получил тяжелую наркотическую зависимость, и этот диагноз ему лекарь поставил, а не я. Ни за что, говоришь?

— Ты лжешь, — нерешительно заявила Лилея. Она быстро взяла себя в руки и уже уверенно и снисходительно добавила: — Да ты мне сейчас что угодно расскажешь, лишь бы освободиться.

М-да, и это урожденная аристократка.

Ну теперь я хотя бы понимаю, почему ее не принял родовой алтарь. С таким-то отношением к самым основам — неудивительно.

В моем мире было жесткое правило: не прошел ритуал на родовом алтаре — все, ты простолюдин. И, судя по всему, мы были честнее в этом аспекте. Алтарь ведь не на ровном месте родича не признает, всегда есть причины.

Доберусь до родового поместья — быть Лилее простолюдинкой. Мне такие моральные уроды в роду не нужны.

И позорить мой род после заключения брачного союза я ей тоже не позволю.

— Лилея, ты головой-то подумай, — все же попыталась достучаться до нее я. — Если я так использую слово аристократа, ты же в любой момент можешь инициировать низложение меня в простолюдины. За нарушение своего слова любого аристократа из рода изгоняют без разговоров и оправданий, это-то ты помнишь?

— До этого еще дожить надо, — фыркнула Лилея.

Уже менее уверенно, правда.

— Если бы я ее не убила, на следующий же день она была бы уже простолюдинкой, — продолжила я. — И ты, вполне вероятно, тоже! Я спасла вас обеих от позора и нищеты. Ей-то уже все равно, а ты могла бы и поблагодарить.

— Да вот еще! — снова завелась кузина. — Мне плевать на причины, ты убила мою мать!

Понятно, бесполезно.

Нет, я понимаю, убедить дочь в том, что ее любимая мать заслужила свою смерть, — это практически дохлый номер. Но ее мстительные порывы, по идее, должны были бы поутихнуть. Будь она нормальной аристократкой, разумеется.

Уж что-что, а признавать свои ошибки и оценивать поступки соразмерно причинам умеют практически все аристократы.

Ладно, взрослые аристократы. Чего я хочу от малолетки, в самом-то деле?

— Ты всегда мне завидовала! — Лилею понесло. — Я — единственная, кто никого не потерял в клановой войне!

Интересный, кстати, момент. Я как-то не задумывалась об этом, но да, если брать узкое понятие семьи, то отец Лилеи погиб задолго до этого, а мать действительно уцелела.

Правда тот факт, что остальных, начиная с дяди, кузина близкими, видимо, не считает и не считала никогда, меня неприятно задел.

— Ты хоть представляешь, как тяжело было моей матери со всеми вами управляться? — Лилея уже почти кричала. — Я у нее одна была, и нам никто был не нужен, а тут вы все! И ты, и Антар, и Санджай, и Тхераш! А Мерали вообще беспомощным младенцем была, от нее не отойти было тогда! И хоть бы кто из вас маму поблагодарил! Так нет, все только чего-то требовали постоянно и жаловались, что она вас не любит!!

М-да, слушаю Лилею и не понимаю. Радоваться надо, когда в опустошительной войне выжили все дети рода. Ради этого и отдавали свои жизни их родители.

А, ну да, Элиза-то никого не потеряла и никого не спасала сама.

Да и наш род она вряд ли воспринимала своим. Во всяком случае, после смерти мужа, когда у нее исчезла надежда на высокое положение в роду.

Ладно, это уже не мое дело, в конце-то концов.

Кузину мне не переубедить, остается лишь молча слушать — или делать вид, что слушаю, — и ждать своего шанса. Лилея — не профессионал, рано или поздно она ошибется, и возможность освободиться у меня будет.

— Ладно, — внезапно успокоилась Лилея. — Раз уж ты предъявляешь какие-то претензии в адрес моей матери, я дам тебе шанс!

Я вопросительно приподняла брови, боясь словами сбить ее с такой удачной для меня мысли.

— Мы с тобой проведем смертельный поединок, — торжественно провозгласила кузина. — Пусть рассудит нас Сила!

Кузина не перестает меня удивлять. Настолько не считаться с основополагающими принципами аристократического общества и при этом декларировать старинную формулу дуэли чести? Меня всегда поражали такие выверты психики.

Впрочем, мне это только на руку, сейчас любой повод освободиться от веревок подойдет.

И плевать, что у нее четвертый ранг, а у меня формально третий. Здесь нет свидетелей, я могу не стесняться.

А на слово такой «аристократке» уж точно никто не поверит.