Козыри богов(СИ)

Привольные робко вышли из леса небольшим караваном из нескольких запряжённых волами телег и остановились поодаль. В этот раз их было намного больше: за телегами шли женщины, дети, бепо. Прямо-таки не разбойники, а цыганский табор на марше. Один из них, могучий и буйно заросший, но с детско-растерянным выражением на крупном лице, помахал над головой пустыми руками, показывая, что оружия у него нет, и, чуть прихрамывая, двинулся в нашу сторону. Обут он был только в один башмак - зеркальную копию того, что притащил Аррутар. Не доходя нескольких шагов до наших ощетинившихся оружием рядов, он остановился и робко пробасил:

- Мне это... поговорить бы... с лад-лэдом вашим...

- А ты, акулий выкормыш, откуда знаешь, что здесь есть лад-лэд? - подозрительно выкрикнул Рани.

- Дык, это... мы ж не в городе глухом. В лесу ж мы. Лес-батюшка, он хорошие уши имеет: всё слышит да, кого любит, тому передаёт.

- Что ты хотел? - вышел я вперёд. Детинушка тут же бухнулся на колени. Вслед за ним на колени опустилась и вся ватага со сопутники. А парламентёр, размазывая по румяным щекам вдруг брызнувшие слёзы, запричитал:

- Прости и смилуйся, отец родной. Не дай пропасть чадам неразумным! Не реши, что тати злые здеся собралися! Один-то и был разбойник, что Тиво-атаман: он всех с панталыку-то и сбивал. Аостальные не по своей воле здесь, беглые всё. Кому ж охота за недоимку да за грешок мелкий кончину лютую принимать! Сделай милость, Светлый, возьми под своё крыло! До самой своей смертушки будем и Того, и Другого о твоём счастье молить!

- Для начала подымитесь с колен,- потребовал я.

- Нет,- упрямо замотал тот патлатой головой,- уж прости за ослушание, Светлый, но покудова до нашей просьбы не снизойдёшь, не подымемся...

- Но почему вы решили именно меня об этом просить? А вдруг я вас императору сдам, чтобы милость его сыскать?

- Не сдашь,- мужик перешёл на шёпот.- Ты добрый. Лес про то сказывал. Аон-то уж знает!

- И что же мне с вами делать прикажете?

- Упаси нас Оба тебе приказывать! - заполошно замахал руками мужик.- Ты приказывай, ты распоряжайся! А с нами и делать-то ничего не надо, благодетель! Посели нас где-нито на выселках, хочь бы и на неудобицах. А мы уж сами и дрогоут возведём, и оброк платить исправно будем. Токмо не бросай нас, сиротинушек, на привольную юдоль!

- Ну что, возьмём их? - обратился я к своей команде.

- Надо взять. Только пусть на ночлег вон там становятся, подальше,- великодушно разрешила Ил, украдкой смахивая навернувшуюся сердобольную слезу.

- Итак, просьбу вашу решено удовлетворить,- сообщил я мужику.- Отныне можете всем говорить, что вы - подданные лад-лэда Олина Апри и находитесь под его защитой. Тебя как звать?

- Звать-то? - переспросил тот.- Муму все меня кличут.

- К-как? Муму? Хм... Ну что ж, примерно таким я и представлял себе Герасима. Назначаю тебя старшим. Вон там, возле леса разбейте стоянку.

Поднялся детинушка уже степенно, отряхнул пыль с колен, почтительно отвесил поясной поклон и... галопом припустил к своим.

- Значится, так,- услышал я издалека его вдруг ставший грозным и раскатистым голос.- Светлый лад-лэд снизошёл до нашей просьбы и соблаговолил взять нас под себя. Меня он изволил назначить над вами старшим герасимом. А теперича я назначаю тебя, Даду, и тебя, Рубо, своими помощниками. Младшими, стало быть, герасимами...

Ночью со стороны океана пришла сильная гроза. Её раскаты ощутимо сотрясали округу, заставляя наиболее впечатлительных то и дело осенять себя Святым Косым Крестом в Круге. Только к середине ночи грозовой фронт ушёл, но дождь продолжал шуршать по крыше палатки почти до рассвета.

Дорога Суродила-Отонар,

кумината 8855 года

Выехали мы спозаранку. Наш ковчег шёл впереди. За ним пристроился караван лэд-ди. Следом двигались одиннадцать телег бывших привольных. На замыкающей телеге, горестно вздыхая и сетуя на несправедливость власть имущих, трясся в обнимку со своим дорожным сундучком сепантикулятор, отлучённый от комфортного места в ковчеге.

Я ехал верхом на Буцефале рядом с ковчегом Ан и вёл с ней великосветскую беседу. Ну... по крайней мере я считал, что она великосветская.

- Так значит, едешь выходить замуж?

- Да. И вскоре смогу разговаривать с тобой на равных. По-моему, очень замечательно звучит: лад-лэд-ди Ан-Мидо! - Она элегантно взмахнула перед собой руками жестом, который, переведи его на язык слов, должен обозначать: "Вот она какая я буду!"

- Ты его любишь?

- Как я могу его любить, если ни разу не видела? Однако, судя по описанию, он неотразимый красавец, и я просто обязана буду в него влюбиться!

- И кто же тебе его описывал?

- Конечно же, Сэси! Он так замечательно рассказывал, что я прямо как наяву представила своего будущего супруга.

- И каков же он, твой жених? Впрочем, лучше не буду тебя утомлять: обратимся к первоисточнику,- и я передал по колонне приказ сепантикулятору явиться пред мои светлые очи.