Козыри Рока

Я достал бумажник и включил свет в машине. Когда я начал в нем рыться, Фиона наклонилась в мою сторону и положила руку мне на локоть. Наконец я нашел цветную фотографию, где мы с Люком были изображены на пляже, а рядом с нами — Джулия и девушка по имени Гейл, с ней Люк тогда встречался.

Неожиданно Фиона вскрикнула, а ее пальцы невольно сжали мою руку.

— Что такое? — спросил я. — Ты его знаешь?

Она покачала головой, слишком быстро.

— Нет, нет, — проговорила она. — Никогда не видела.

— Врать ты не умеешь, милая тетушка. Кто это?

— Не имею ни малейшего представления, — заявила Фиона.

— Да ладно тебе! Ты чуть мне руку не сломала, когда увидела фотографию.

— Не приставай.

— А тебе известно, что речь идет о моей жизни?

— Я думаю, тут речь идет больше чем о твоей жизни.

— И что?

— Пусть все будет как есть — пока.

— Боюсь, что не могу с тобой согласиться. Я настаиваю на том, чтобы ты мне ответила.

Она повернулась ко мне и выставила вперед обе руки. С кончиков ее изящных пальцев начал стекать дым. Фракир у меня на запястье отчаянно пульсировала, а это означало, что Фиона дошла до ручки и, если я перегну палку, атакует без разговоров.

Я замахал руками, решив сдаться.

— Ладно, давай заканчивать — пора домой.

Она пошевелила пальцами, и дым исчез. А Фракир тут же успокоилась. Фиона вытащила колоду из сумочки и выбрала Козырь Амбера.

— Только рано или поздно я все равно узнаю, — заявил я.

— Позже, — проговорила Фиона, и мы увидели Амбер.

Больше всего я люблю в моей тетушке Фионе то, что она не считает необходимым скрывать свои чувства.

Я протянул руку и выключил в машине свет в тот самый момент, когда мы оказались в Амбере.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Боюсь, мои мысли на похоронах не отличаются ничем особенным. Как Блум в «Улиссе»,[35] я обычно вспоминаю самые земные события из жизни покойного, иногда думаю о том, что непосредственно происходит у меня перед глазами. А все остальное время размышляю обо всем, что приходит в голову.

На широком берегу, у южного подножия Колвира, расположена скромная часовня, посвященная Единорогу; таких небольших храмов в Королевстве несколько — их возводили там, где люди видели Единорога. Это место казалось самым подходящим для проведения церемонии: как и Джерард, Каин однажды сказал, что хотел бы, чтобы его похоронили в какой-нибудь морской пещере у подножия горы и чтобы положили лицом к морю, чьи воды он бороздил столько лет. Такая пещера была найдена и подготовлена соответствующим образом, после службы туда отправится процессия и предаст земле останки. В этот ветреный туманный день море было неспокойно, и потому лишь несколько парусов виднелось невдалеке к западу — корабли входили в гавань и покидали ее.

В принципе службу должен был проводить Рэндом, поскольку королевский сан автоматически делал его и верховным жрецом, но он прочитал только первый и последний абзац Прощания с принцем из Книги Единорога, а потом передал право провести церемонию Джерарду, поскольку Каин из всей нашей семьи больше других дружил с ним. Громоподобный голос Джерарда наполнил маленькое каменное строение; дядя читал бесконечные отрывки о море и переменчивости судьбы. Поговаривают, что Книгу написал сам Дворкин — в те времена, когда находился в здравом уме, а длинные пассажи продиктованы Единорогом. Не знаю, при сем не присутствовал. А еще утверждают, будто мы все произошли от Дворкина и Единорога; у меня почему-то в связи с этим в голове возникают весьма необычные образы. Впрочем, истории о происхождении чего бы то ни было имеют тенденцию рано или поздно превращаться в миф. Кто знает? Я и при этом не присутствовал.

«…И все возвращается в море», — читал Джерард.

Я огляделся по сторонам. Кроме членов семьи, на похороны пришло человек сорок или пятьдесят, в основном представители городской аристократии, несколько купцов, с которыми Каин поддерживал дружеские отношения, жители королевств из соседних Теней, куда Каин частенько наведывался как по личным, так и по общественным делам, ну и, конечно же, Винта Бейль.

Билл выразил желание тоже присутствовать на церемонии, он стоял слева от меня. Мартин — справа. Ни Фионы, ни Блейза видно не было. Блейз пожаловался, что еще не оправился после ранения, и попросил разрешения пропустить службу. Фиона же просто исчезла, никому ничего не сказав; Рэндом все утро пытался ее разыскать. Джулиан ушел, чтобы проверить охрану, расставленную им вдоль побережья, поскольку кто-то справедливо указал ему на то, что неизвестный убийца сможет без проблем поквитаться со всеми нами одновременно — нас тут собралось достаточно много, да еще на таком ограниченном пространстве. Поэтому егеря Джулиана, вооруженные мечами, кинжалами, луками со стрелами и пиками, были расставлены в стратегических точках — а время от времени до нас доносился лай какой-нибудь из его адских гончих, который тут же подхватывала вся свора, — печальный, лишающий присутствия духа и выводящий из равновесия звук, в особенности если к нему добавляются вой ветра, шум прибоя и рассуждения о конце жизни.