Козырная дама

Но кое-что Мельнику не нравилось. И он хорошо понимал, что именно. Ему не нравилось, что в городе могут происходить те или иные события не только без его, мельниковского, на то благословения, но он о них, оказывается, даже не знает. Внешне Мельник по-прежнему оставался спокоен, внутри же закипал гнев. Еще бы! Какая-то учительница из двести первой школы, оказывается, больше, чем он, осведомлена о жизни города!

Очень не нравилось это Мельнику, очень.

Но настоящий шок он испытал, услышав о ночном разговоре Ворбьева с Вагитом. Сомнений не было — кавказцем в парке был именно Вагит.

— Я все понял, Зоя Иннокентьевна, — сказал Мельник, провожая гостью до ворот, за которыми стоял ее «Запорожец». — Могу вам пообещать, что ни вас, ни вашего племянника никто и пальцем не тронет.

— А квартира? Что будет с ней? Документы до сих пор у лопоухого, у Ворбьева, — поправилась она. — Я не успокоюсь, пока не получу их обратно.

— Считайте, что и этот вопрос снят. Вам все вернут.

— Когда? — спросила Зоя Иннокентьевна, нисколько не стушевавшись под взглядом холодных глаз Мельника.

— Завтра, в худшем случае — послезавтра. Прощайте!

— Не люблю этого слова. Лучше уж — до свидания. До скорого свидания.

— Пусть будет до свидания, какая разница… — безразлично согласился Мельник и кивнул охраннику Вадиму, торопившемуся навстречу: проводи, мол, гостью дорогую.

Но свиданию, ни скорому ни дальнему, сбыться было не суждено.

* * *

Казанцев вошел в кабинет, окинул быстрым взглядом сидевшую у стола прокурора полноватую женщину, поздоровался, обращаясь одновременно и к прокурору, и к его посетительнице.

— Знакомьтесь, Геннадий Васильевич Казанцев, которого вы хотели видеть.

— Очень приятно, — сказала Зоя Иннокентьевна и внимательно посмотрела на вошедшего.

Он был среднего роста, коренаст, одет в голубую рубашку с длинными подкатанными рукавами и не очень-то сочетающиеся с нею по цвету коричневые брюки. Рубашка, видимо, была куплена давно, такие маленькие воротнички уже вышли из моды, но носили ее немного, цвет не вылинял, не поблек. Лицо Казанцева имело тот желтовато-сероватый оттенок, который к сорока годам появляется у людей, непомерно много курящих, мало бывающих на воздухе, питающихся беспорядочно, чаще всего всухомятку, и вообще враждебно относящихся ко всякому режиму дня.

О существовании Казанцева и его группы, занимающейся квартирными делами, Зоя Иннокентьевна узнала из газетной статьи, которую дал почитать ее бывший ученик, а ныне редактор «Вечерки» Владислав Локотунин. Зоя Иннокентьевна сразу поняла, что это именно тот человек, который ей нужен. Но события, обрушившиеся на нее сплошным потоком, словно вода из проржавевшей трубы, помешали, и к Казанцеву Зоя Иннокентьевна собралась не сразу.

Придя в прокуратуру, она не стала расспрашивать, где находится кабинет следователя, а прямиком направилась к прокурору, верная своему убеждению, что прежде всегда нужно попасть на прием к первому лицу.

Прокурором оказался молодой человек лет тридцати, может чуть постарше. Он внимательно выслушал ее, задал несколько вопросов и лишь потом пригласил Казанцева.

— Зоя Иннокентьевна рассказала много интересного, — сказал прокурор, обращаясь к Казанцеву. — Прямого отношения к делу, которое ты ведешь, ее история, похоже, не имеет, но кое-что, думаю, тебя заинтересует.

— Хорошо, пройдемте ко мне, — пригласил Казанцев Зою Иннокентьевну.

В кабинете следователя она недовольно поморщилась — слишком накурено. Словно угадав ее мысли, он попытался неловко оправдаться.

— В последнее время многовато курю. Да и ребята приходят — у нас в группе все курящие. — Посчитав, что приличествующие слова он уже сказал, Казанцев добавил: — Слушаю вас внимательно! — И автоматически, не замечая своего жеста, потянулся к пачке сигарет, лежавшей на столе. Перехватив взгляд Зои Иннокентьевны, тут же опомнился, отдернул руку, виновато улыбнулся.

— Ничего, курите! — сжалилась Зоя Иннокентьевна. — Мне даже нравится, когда немного пахнет сигаретным дымом, неприятен только запах пепельниц. — И чтобы не смущать больше следователя, который показался ей приятным человеком, сменила тему, заговорив о проблеме, которая и привела ее в прокуратуру. — Все началось с того, что моего племянника обманом втянули в подставную фирму, инсценировали ограбление склада, в результате чего якобы для погашения долга пригрозили отобрать квартиру… — начала Зоя Иннокентьевна четко, как заученное школьное правило.

— Я не совсем понял, что значит «пригрозили отобрать»?

— Квартира не приватизирована и, как мне объяснили в жилотделе администрации, формально с нею нельзя совершать никаких сделок: дарить, продавать, завещать, — поэтому бандиты забрали документы.

— Бандиты?

— Да, бандиты! Я располагаю доказательствами, что отобрать квартиру у Игоря хотели именно бандиты. Они избили его, повесили моего кота.

— А это не могли сделать мальчишки? Я не раз слышал, что малолетние садисты убивают животных, живьем сдирают с них шкуру…

— Нет, это не они. Мне звонили по телефону, угрожали расправой, если я не сверну свою деятельность.

— Какую деятельность?