Козырные тузы

Внезапно он почувствовал себя страшно одиноким. Эккедме был ему… нет, не другом в том понимании, в каком были его друзьями соседи или даже Кристалис и Крабовик, но… На самом деле у их видов даже не было почти ничего общего. Эккедме был одиночкой, загадочным и необщительным, и двадцать три года, которые он провел на орбите, заключенный в тесную капсулу своего корабля, где, кроме наблюдений и размышлений, и заняться-то было нечем, только добавили ему странностей… Разумеется, именно поэтому Верховный Торговец выбрал его, когда звездолет «Шанс» прибыл для наблюдений за результатами грандиозного такисианского эксперимента в далеком тысяча девятьсот пятьдесят втором году по земному летоисчислению.

На него нахлынули непрошеные воспоминания. Громадный звездолет Сети кружил по орбите маленькой зеленой планеты и не находил ничего интересного. Да, туземная цивилизация подавала надежды, но едва ли стала более развитой по сравнению с тем, что они наблюдали во время прошлого визита несколько столетий назад. А хваленый такисианский вирус, дикая карта, как оказалось, только наплодил уйму уродов, калек и страшилищ. Но Верховный Торговец любил точность во всем, поэтому, когда «Шанс» улетал, он оставил двоих наблюдателей: эмбе на орбите и специалиста-ксенолога на поверхности. Идея спрятать своего агента у всех на виду, на улицах самого большого города этого мира, показалась Верховному Торговцу забавной. Что касается Джуббена, который подписал пожизненный контракт ради возможности повидать далекие миры, то для него это был редкий случай сделать важную работу.

И все же до сего дня он не сомневался в том, что «Шанс» когда-нибудь вернется за ним, чтобы, возможно, отвезти обратно к глетчерам и ледяным городам Глаббера, к тусклому красному солнцу. Они с эмбе никогда не были по-настоящему дружны, но Эккедме был для него кем-то не менее важным, чем друг. Только Джуб знал, что Эккедме там, в небе, — глаза и уши Сети; только Эккедме было известно, что продавец газет, джокер Джуб Бенсон по прозвищу Морж, на самом деле не кто иной, как Джуббен, ксенолог с Глаббера. Эмбе напоминал ему о родине и соплеменниках, был той ниточкой, что связывала его с прошлым, с «Шансом», а также с Сетью — ее ста тридцатью семью видами-членами, разбросанными по тысяче с лишним миров.

Джуб взглянул на часы, которые подарили ему друзья. Было уже больше двух часов ночи. Сигнал поступил без малого в восемь. Он сам ни разу не пользовался сингулярным переместителем — это был эмбийский прибор, приводимый в действие миниатюрной «черной дырой» и способный служить стазис-полем, телепортационным приспособлением и даже источником энергии, потому что Сеть ревностно оберегала его (возможно, по причине невообразимой дороговизны). Если переместитель дал сбой, то вместо того, чтобы доставить Эккедме сюда, где Джуб оказал бы эмбе помощь, прибор мог перенести несчастного хоть в безвоздушное пространство или на дно океана — словом, куда угодно.

Морж покачал массивной головой. Итак, кто-то засек, атаковал и уничтожил корабль. У людей не было для этого ни средств, ни причин, это мог сделать только очевидный недруг Сети, и не исключено, что жизнь Джуба в опасности. Да, не следовало отдавать свое оружие Клецке…

Он еще раз просмотрел последнее сообщение эмбе в надежде обнаружить хотя бы намек на то, кем был неизвестный враг. «Прародительница!..» — воскликнул Эккедме. Какой-нибудь религиозный эмбийский призыв? Он взывал к самке, положившей начало его роду?

Следующие несколько часов Джуб провел в ванне, предаваясь размышлениям. Они были далеко не приятными, но неопровержимая логика приводила к одному-единственному выводу. У Сети имелось множество врагов, как внутренних, так и внешних, но по-настоящему могущественный конкурент в этом секторе космоса был всего один. Вид, столь схожий с человечеством и одновременно столь отличный от него, властолюбивый и надменный, неколебимо уверенный в собственном превосходстве над всеми остальными расами и неумолимо безжалостный, способный практически на любое, даже самое чудовищное преступление — если судить по тому, что они сотворили с Землей и что регулярно проделывали друг с другом.

Когда бессонная ночь подошла к концу и забрезжил рассвет, Джуб уже практически не сомневался в этом. Лишь такисианский корабль-симбионт мог сделать такое. Вот только при помощи лазера или призрак-копья? Если бы еще разбираться в этом оружии…

День выдался хмурый, слякотный и унылый, и настроение у Джуба, когда он открывал свой киоск, было под стать. Торговля шла совсем вяло. В восемь с небольшим на Боуэри показался доктор Тахион в белой шубе, на ходу пытаясь оттереть пятно с воротника.

— Что случилось, Джуб? — спросил Тахион, остановившись, как обычно, купить «Таймс». — Ты что-то неважно выглядишь.

Морж с трудом нашелся, что ответить.

— Э-э… да, док. Один мой друг… ну, в общем… он умер.

Он внимательно вглядывался в лицо собеседника — не промелькнет ли на нем виноватое выражение. Тахион непременно выдал бы себя, будь ему что-то об этом известно.