Краба видная туманность

Ну а та сидит на скамейке — и что же она делает? Читает. На мгновение прерывает чтение и бросает взгляд на сидящего прямо перед ней на противоположной скамейке мужчину — их разделяет аллея, — веки этого горемыки сомкнуты, тяжелые складчатые веки, по десять сантиметров кожи гармошкой на каждом глазу, а вместо носа свисает самая настоящая гроздь. Его одежда предвосхищает давно прошедшую моду. Слишком короткие брюки приоткрывают белесые лодыжки, лоснящиеся под стать яичному белку или глазури. Впрочем, он вполне уместен в этом печальном парке с затопленными газонами, в которых увязает солнце, усеянными разлагающимися, как тела на поле битвы, поверженными статуями. Несколько мертвых канареек в клетке, набитых, должно быть, соломой, пропыленных, в роли синицы в руках. Спят стоя деревья, с их веток опадают последние листья, теперь или, разве что, чуть позже, словно взлетающие подстреленные птицы, уже ненужные, отпадают, оставляют все — и один из них, едва ощутимо погладив его по лбу, пробуждает Краба; тот неспешно потягивается, открывает глаза: прямо перед ним на противоположной скамейке — их разделяет аллея — сидит молодая женщина, такая изящная и белокурая, словно ее платье выставлено на продажу, ее лицо — дрожащая вода, прозрачностью которой не исчерпывается тайна. Впрочем, трудно придумать более подобающие ее чистой красоте декорации, нежели этот зимний парк: сегодняшнее небо отражается во вчерашних небесах, в которых по воле света и тени дрейфуют статуи сгинувших королев. Несколько воробышков ерошат перья у подножия огромных голых деревьев, сбрасывающих с себя последние листья, — один из них как раз и разбудил Краба, едва ощутимо погладив его по лбу, а затем, словно цветок, пристроился на коленях молодой женщины.

Поскольку объективной красоте мира идут на пользу некоторые взгляды, она страдает от некоторых других. И те, что идут ей на пользу, встречаются с теми, от которых она страдает, — и как впредь понять, прекрасен ли мир? Зато в этом обмене взглядами Краб наверняка никогда не внакладе.

(Когда, по случайности и всегда украдкой, он встречается взглядом с женщиной, Краб каждый раз уверен, что по секрету прочел в нем всю грусть ее будней, безумие тайных мыслей и всю ее исполненную мольбы любовь, которую она одним махом открыла ему, бросила ему в лицо и с которой он сделает все, что захочет. Возможно, он ошибается.

Ибо, с другой стороны, ни одна женщина ни разу не оглянулась ему вслед. Краб может утверждать это, поскольку сам оборачивался вслед всем женщинам, которых встречал в своей жизни. Всего один раз — постараемся посочувствовать и тогда, когда его существование скрасило счастливое событие — ему вслед обернулась женщина, и так живо, молодая, красивая женщина, честное слово, но, увы, слишком поздно: Краб уже затерялся в толпе, сжимая под курткой выхваченную у нее на ходу черную кожаную сумочку.)

* * *

Половой орган женщин начинается с промежутка между их ступнями — и посему столь же глубок, сколь длинны их ноги. Таково, по крайней мере, мнение Краба, который по этой причине, стоит ему встретить женщину, вешает нос, уставившись в землю между ее туфелек.

Краб увлекся дочерью и ее матерью, но первая из них еще немного хрупка, а вторая, увы, несколько поблекла. Надо будет свидеться с ними, когда дочь наберет два-три года, а ее мать на столько же помолодеет: Краб потерпит.

В действительности Краб охотнее знакомится и волочится за беременными женщинами — учитывая, что самая обременительная часть дела уже позади. Завоевать же их не представит особой сложности. Поэтому он может отбросить все те маневры по сближению и соблазнению, грубость которых неизменно наводила на него ужас, — у всех слов, по сути, всего одно значение, «подцепить» означает в точности загарпунить до самых печенок и положить в свой сачок обнаженное тело жестоко искалеченной девушки. А беременные справляются сами, упреждая желание Краба, их согласие не вызывает сомнений, они уже носят его ребенка. Только и осталось, что их подобрать.

Впрочем, не стоит беспокоиться. Дело-то сдано в архив. Он сразу все от них получил — так для чего же еще им жить вместе? Лучше разойтись, пока рутина не взяла вверх над увлекательным приключением. С другой стороны, в той точке своей истории, где они пребывают, при таком уровне близости ритуальные, банальные, уклончивые фразы, которыми обмениваются незнакомцы, чтобы разбить между собою лед, звучали бы надуманно. И Краб мудро проходит мимо беременных женщин, не говоря им ни слова. И, мудро, они не пытаются его удержать.

(Только не подумайте, что Краб в дальнейшем теряет интерес к появившимся на свет детишкам. Он часто будет приходить, чтобы посмотреть, как они играют в скверах; подросших, он с бьющимся сердцем караулит по окончании школы — но, очутившись снаружи, они тут же рассеиваются, по одиночке или крохотными группами, некоторые забираются в машины, другие садятся на велосипеды, никто не обращает на Краба внимания, вот и имейте после этого детей!)

* * *