Крабат

Новый мир складывался из мелких разрозненных осколков. До цельной мозаики, витража во всю стену с холмами, замком, угрюмыми рыцарями и трудолюбивыми пейзанами — как на иллюстрациях к средневековому часослову, было еще очень далеко. Пока лишь стеклышки — возьмешь в руки, поглядишь на свет, удивишься.

В Берне женщине приходилось бывать регулярно, и она хорошо помнила, что в чинном Федеральном городе, в отличие от Парижа и Шанхая, мальчишки-газетчики не бегают по улицам с дикими воплями: «Новости! Самые свежие новости! Киноактриса искусала до смерти нильского крокодила!» Газеты принято приобретать в киосках — и не читать на ходу. Этим утром она впервые заметила у бернских киосков очереди. Не у всех, только у тех, где утренние выпуски еще не раскупили.

— Простите, майне фрау, но… газеты остались только вчерашние. Не желаете последний сборник скандинавских кроссвордов?

И читали где попало, даже переходя улицу. Мальчишки-газетчики еще не появились, но лиха беда — начало.

Осколочек…

Еще одним кусочком стекла стал личный самолет. Прямых рейсов из Ниццы до Берна не было, и усатый Адди, даже не дослушав, поднял телефонную трубку, чтобы позвонить в аэропорт «Ницца Лазурный Берег», где ждал своего часа «Фарман», такой же, как у компании Air Union, только его собственный. Один из трех.

— Ривьера прекрасна, мадам! Она — древний многоцветный гобелен, вытканный самой Историей. Его так приятно рассматривать с высоты птичьего полета! О, мадам, вам пойдут крылья!.. И вообще, Ильза, отвыкайте штопать чулки и ловить такси по переулкам. Нам с вами уже не по чину… мадам!

И подставил, мерзавец, ухо. Советовал взять охрану, уже знакомых плечистых парней. На вопрос, куда девалась ее собственная, состроил скорбную мину:

— Ушли в кино и не вернулись. Издержки нашей профессии… сестренка.

Новоявленный братец рекомендовал поторопиться. Через два дня, уже не в Монте-Карло, в Париже должна состояться встреча учредителей новой «Структуры». Коронация… Ее роль пока что скромная, тень слева от трона. Но самолет уже полагался.

…Название решили сохранить прежнее. «Структура структур» — СС — слишком двусмысленно.

Усатый Адди как бы невзначай обмолвился, что очень скучает по внучке. Сын — прыщавый болван, невестка — только что с тротуара, еще не отмыли, а девочка — сущий ангелок. Увы, даже на личном самолете через океан не налетаешься. Далеко? Да, к счастью, очень далеко.

— Ваша семья в Швейцарии? Ой, как неосторожно, Ильза! Будете отправлять в Штаты, посоветуйтесь со мной по поводу пароходной компании. Скучать лучше, чем вздрагивать от каждого телефонного звонка. А потом телефон замолчит, и начнутся бомбежки.

Еще осколочек — малая часть того, что грядет. Газеты ей были не слишком нужны, новости женщина узнала по радио, еще в самолете. Но местную «Blick» все-таки купила прямо на перроне — последнюю.

В купе читали все, и она решила не выделяться. «Наступает время теней, пора и самому становиться тенью», — молвил как бы между прочим Адди. Узнав же, как женщина его окрестила, хмыкнул, но не стал возражать. Имя оставили для переписки, но усатый выговорил себе право лично подобрать для нее псевдоним. И оскалился, предвкушая.

Новости обнаружились и на первой странице, и на второй. «Blick» издавался в Берне, поэтому передовица была о делах швейцарских. Подписание декларации об урегулировании отношений с Рейхом, огромная фотография Геббельса, совместное заявление об особых правах немецких кантонов, решение о плебисците по пересмотру Конституции 1876 года. Все это венчал внушительный заголовок: «Мир и добрососедство!»

Но это уже не так интересно. То, что Швейцарию заставят уступить по всем пунктам, было вполне предсказуемо, Колченогий лишь прилетел принять капитуляцию. Зато вторая страница…

Буквы заголовка на этот раз поменьше и расположены гуще: «Пакт Дельбоса-Риббентропа. Мир для нынешнего поколения?» Осторожные швейцарцы не поскупились на вопросительный знак. Женщина пристроила газету поудобнее…

Вот!

Договор о ненападении между Германией и Французской республикой

Правительство Франции и Правительство Германии, руководимые желанием укрепления дела мира между Французской Республикой и Германией и исходя из основных положений Локарнского и Лондонского договоров, заключенных между Францией и Германией в 1925 году, пришли к следующему соглашению:

Статья I