Крабат, или Преображение мира

Современная история реалистична и полна самого острого и актуального содержания. Возможность использовать в условиях капиталистического общества плоды научно-технической революции во вред человеку, ответственность ученого, возросшая тысячекратно сейчас, когда то или иное открытие может стать угрозой для самого существования человечества, разоблачение всех форм насилия и агрессии - вот сущность современной истории в романе.

Нет, формула жизни, которую открыл гениальный биогенетик Ян Сербин, как будто бы никому не грозит гибелью, а, напротив, сулит благодеяния людям. С ее помощью - как мы уже говорили - можно "перестраивать человеческую биологию, физиологию, психику, влиять на поведение человека.

Все дело только в том, кто и для чего будет это делать.

"Можно с ее помощью излечивать рак?" - спрашивает Яна Сербина Каминг, он же "Третий", он же глава, административный и идейный, засекреченного центра биологии и состоит на службе у самых черных сил милитаризма и реакции, он же бывший эсэсовец и убийца младшего брата Яна Сербина - двенадцатилетнего Матти (о чем Сербин не знает).

"Да", - отвечает Сербин на его вопрос.

"И восстанавливать ампутированные конечности?"

"Да".

"И уничтожать наследственные болезни?"

"Да".

"И ликвидировать дефекты мозга?"

"Да", - в четвертый раз отвечает Сербин.

И Каминг, уже ранее предложивший Сербину в обмен на его формулу заключить союз "знания и власти", с деланным удивлением спрашивает ученого, почему тот не принимает его предложение.

"Потому, - отвечает ученый, - что с помощью этой формулы можно делать обратное: заражать людей раком, перекраивать мозг, создавать сверхмозг вне человеческого тела..."

Каминг содрогнулся.

"Какая жуткая идея, - сказал он. - Кто же способен на такое?"

"Вы, например", - справедливо отвечает ученый.

Об опасности и обратимости всякого волюнтаристского "чуда", переделки мира, в основе которой не лежит уважение к человеку, народу, реальной жизни и действительности, прежде всего об активности самих масс в творчестве "чудес" - вот о чем говорит современная история романа.

"Третий" с помощью формулы и ученых своего центра может создать целые армии рабочих или солдат, безмозглых и покорных и при этом "счастливых", то есть лишенных малейших внутренних поводов к конфликтам и недовольству.

Взрыв бомбы над Хиросимой побудил Бертольда Брехта дать новый, и последний, вариант пьесы об отце современной физики - по существу, не только об ответственности ученого, но и "народности" науки. Пьеса "Жизнь Галилея" говорит не о "вульгарной" опасности научного своекорыстия, а, так сказать, о высокой опасности служения науке для науки, оторванной от подлинных интересов человечества.

Заключительный монолог Галилея обращен не только к его ученику Андреа Сарти - устами отца современной физики говорит с носителями и деятелями современной культуры мудрый и проницательный художник Бертольд Брехт.

"Я полагаю, - говорит Галилей, - что единственная цель науки - облегчить трудное человеческое существование. И если ученые, запуганные своекорыстными властителями, будут довольствоваться тем, чтобы накоплять знания ради самих знаний, то наука может стать калекой и ваши новые машины принесут только новые тяготы. Со временем вам, вероятно, удастся открыть все, что может быть открыто, но ваше продвижение в науке будет лишь удалением от человечества. И пропасть между вами и человечеством может оказаться настолько огромной, что в один прекрасный день ваш торжествующий клич о новом открытии будет встречен всеобщим воплем ужаса" (Бертольд Брехт. Стихотворения. Рассказы. Пьесы. М., "Художественная литература", 1972, с. 776-777.).

Это мудрое, брехтовское, исторически точное понимание ответственности современной науки со всей силой звучит в романе Юрия Брезана.

До того, как Ян Сербин вступит в поединок с властью капиталистического мира, сложит голову и победит в этой борьбе, Юрий Брезан расскажет о нем еще многое: о приключениях героя в Стокгольме, на севере Швеции, в Италии. Параллельно, а иногда и "наплывом" читателю откроются приключения Крабата и Кушка в "безумном, безумном, безумном мире" современного капиталистического государства, чей образ к тому же окрашен в сатирически-сказочные тона.

Пойдет в современной истории речь и о родителях Яна - двух старых сорбских крестьянах, доживающих свой век в домике на холме со старой липой.

Дети - далеко, и у сына, и у дочерей своя судьба, но они живут в памяти стариков, в рассказах матери. И в этих главах Брезану удалось по-своему и высокопоэтично воплотить бессмертную тему Филемона и Бавкиды.

Но центральной линией современной истории романа остаются судьбы науки и ее адептов в современном капиталистическом обществе.

Проблема формулы, которую нашел Ян Сербин, уже как бы "висела в воздухе". На пути к ней осуществлял свои работы старший по возрасту, опыту, стажу Линдон Хоулинг - ученый-гуманист, антимилитарист, защитник жизни, прямой, смелый, веселый, даже озорной.