Крабий тупик

Во время охоты Пати и Шурик стоят в стороне, ждут результатов. Но результаты всегда одинаковые.

— Во! — говорит Вовка и показывает размер краба.

— Собственными глазами видел? — спрашивает Шурик.

— Угу. Я в него гарпуном…

— А он?..

— Сорвался.

— Убежал, значит?

— Угу. Но я его достану.

Вовка рассказывает, а сам поглядывает на Пати: производит ли рассказ на неё впечатление.

Глаза Пати широко раскрыты. Она восхищена смелостью Вовки.

Вовка, небрежно помахивая гарпуном, идёт вдоль берега. За ним идут Пати и Шурик.

Шурик говорит Вовке:

— Что гвоздь — ты вилку привяжи. Тогда не сорвётся.

— Вилку? — Вовка оборачивается и смотрит на Шурика. — Я честный охотник.

Шурик посрамлён. Пати восхищена Вовкой больше прежнего.

— А то возьму краба живьём. Выкопаю бассейн, налью воды, и пусть сидит для обозрения.

— Краб вылезет из бассейна, — говорит Шурик.

Вовка не желает этого слушать. Он увлечён своими планами.

— Кормить буду. А когда приручу — отдам тебе, Пати. Хочешь?

Пати улыбается:

— Хочу.

Ребята ложатся на песок.

Вовка говорит:

— Скоро начну охотиться на рыб.

— На рыб не надо, — говорит Пати. Она вспомнила глоссиков.

— Ну ладно, — уступает Вовка. — На рыб не буду. Вот если бы здесь были морские черепахи или каракатицы с чернилами…

Вовка сыплет себе на грудь песок. Шурик тоже сыплет себе на грудь песок. Пати прищурилась, смотрит на солнце. Завитки её волос блестят, губы приоткрыты, улыбаются.

Мама часто рассказывает Пати о солнце. В его лучах семь цветов. Их можно увидеть в специальный прибор, конечно. Море забирает к себе в глубину все цвета, кроме синего. Синий цвет море отражает, поэтому оно синее. От солнца синее, от его синего луча. Мама и в экспедицию отправилась, чтобы узнать всё об этом синем луче и о море.

Вовка и Шурик зарылись в песок. Лежат довольные. Тоже щурятся, смотрят на солнце.

Вдруг Шурик испуганно вскочил. Ему почудилось — кто-то ползёт по спине. Оказалось, прилипла ракушка.

Вовка засмеялся. Шурик больше не стал зарываться в песок. Он ушёл к брезентовому дому.

— Ты его обидел, да? — спросила Пати.

— Нет. Он сам обиделся. Сыграем в кремешки?

— Я не умею.

— Ерунда. Я научу.

Вовка выбрался из своей песчаной кучи. Подобрал поблизости маленький камень-кремешок. Показал Пати.

— Вот такие надо. Чтобы у тебя двадцать и у меня двадцать.

Пати кивнула.

— Понимаю. А сколько это двадцать?

— Ну, много.

Они вместе пошли искать кремешки. Пати старалась искать разноцветные.

Местом для игры Вовка выбрал старый камень с зелёной бородой. Он был плоским, удобным.

Пати и Вовка сели друг против друга.

Кремешки надо было подбрасывать и ловить обратной стороной ладони по два, по три, по четыре. Или, подбросив один кремешок, успеть собрать остальные и поймать тот, который был подброшен.

Если промахнёшься, — кремешки стукались о камень с зелёной бородой и ускакивали в море. Играли до тех пор, пока все кремешки не ускакали.

После обеда ребята отдыхали. Их заставляла отдыхать Вера Васильевна. А сама принималась в летней кухне мыть посуду.

Вспоминала своих мальчишек, когда они тоже были такими вот маленькими, как Вовка и Шурик. Вовка, тот бойкий, на её старшего похож. Про Южную Атлантику рассказывает, про китов и пушки с гарпунами. Географическая карта у него есть, где эта самая Южная Атлантика. Шурик — тот на её младшего похож. Тихий, застенчивый. Но особенно Вере Васильевне нравилась Пати. Смешная она и весёлая. И по-русски говорит, как наши дети. А ещё, может быть, потому нравилась, что была девочкой. А девочек у Веры Васильевны не было — только мальчишки, двое.

Скоро приедет на подводе Трофим Кондратьевич. Он привозит в посёлок продукты. По пути делает остановку в Крабьем Тупике, чтобы Вера Васильевна смогла купить всё, что ей нужно для ребят.

Приходят в Крабий Тупик и рыбаки, приносят рыбу: как же так, чтобы ребята жили у моря и не пробовали свежей барабульки!

Вечером в брезентовом доме горел керосиновый фонарь. Он назывался штормовым. Такие фонари вывешивают на берегу во время бури. Вера Васильевна любила свой штормовой фонарь. С ним была связана её молодость.

Интересно было сидеть по вечерам вокруг фонаря и слушать Веру Васильевну: её рассказы про то, как она плавала на шаландах и баркасах или как во время Отечественной войны прятала раненых моряков-десантников.

Она прятала их в старом окопе позади дома. Сверху окоп был закрыт брёвнами и ветками. Получилась землянка. Трофим Кондратьевич и ещё один рыбак сколотили из досок лежанки. Очень было страшно, когда раненые стонали и кашляли. Могли услышать немцы в посёлке. Вера Васильевна заставляла своих мальчишек пилить дрова или крутить точильный камень. А то выносила во двор корыто, стирала бельё и громко пела рыбацкие песни.

Раненым надо было готовить еду, и она готовила. Соблюдала осторожность, чтобы немцы не догадались, для чего понадобилось столько еды.

Лекарства доставала в немецком госпитале, куда специально нанялась мыть полы и убирать мусор. И ещё для того, чтобы подсмотреть, научиться делать перевязки и промывать раны. А потом моряков отвезли в горы к партизанам. Трофим Кондратьевич отвёз.