Крабы-убийцы

— Крабы на инстинктивном уровне подчиняются влиянию стихий, — объяснил Клифф, набивая трубку табаком. — Находясь на дне океана, они полностью осознают, что происходит наверху. Привычки обычного, дружелюбного крабика можно сравнить с привычками этих чудовищ, в этом я уверен. Ловцы крабов знают, что после штормовой ночи их улов увеличится в десять раз. Крабы ищут убежище на литоралях и пляжах укромных бухт. Вот почему я считаю, что у этого, более крупного, подвида должно возникнуть желание снова отправиться в путь. Где бы они ни отдыхали, крабы решат, что пора снова действовать.

— Что ж, любовь моя, — сказала Пэт, сжимая под столом его руку, — если это означает, что дата нашей свадьбы будет перенесена, тогда я за!

Они рассмеялись. Их смех был полон тревоги.

Позже в тот же день сквозь низко висящие облака пробилось солнце, однако горы оставались затянуты густым туманом. Было тепло, и в воздухе явно чувствовалась угроза, словно он был наэлектризован после прошедших гроз. Настало время ожидания. Временное затишье.

Вечер был жарким и душным. После обеда Клифф и Пэт, воспользовавшись машиной, отправились на прогулку, которая мало чем отличалась от преодоления полосы препятствий из луж и густой грязи. Они поехали на юг и остановились на возвышенности, откуда было видно побережье до самого Бармута. Тем не менее с наступлением сумерек их мысли обратились к вопросам, не связанным с постоянной угрозой наступления гигантских крабов.

* * *

Утро выдалось пасмурным. Ночью с моря пришел туман, уменьшив видимость до двадцати ярдов.

В такие времена работа машиниста поезда наиболее опасна. В конце месяца Дай Питерс должен был выйти на пенсию. Он с нетерпением ждал того дня, когда ему больше не придется водить ранний утренний поезд из Долгелли в Бармут, через густые туманы, которые должны были начаться с сентября. И вот на тебе! Посреди августа — бац! — настоящее зимнее утро! Он выругался, когда поезд остановился на полустанке в Артоге.

— Доброе утро, Дай! — крикнул грузчик, бросив посылку в вагон охраны, а затем приблизился к локомотиву. — Как там?

— Ужасно, — поморщился Дай. — Подъезжали на такой скорости, что пешком добраться быстрее.

Дальше поезд двинулся еще более медленно. Пересекать устье реки Даю Питерсу никогда не нравилось. Это было глупое чувство, и он в жизни не рискнул бы поделиться своими опасениями с коллегами-машинистами, но… он не доверял старому мосту. За тем регулярно ухаживали, и эксперты говорили, что он прослужит еще сто лет, но это не мешало Даю видеть его в кошмарах. Он потерял счет тому, сколько раз просыпался среди ночи в холодном поту, крича от ужаса. Его жена привыкла к этому и всегда успокаивала Дая… почти всегда.

Сон постоянно был один и тот же. Высокий прилив. Вода в устье мутная и глубокая. Кружится, словно в диком водовороте. Поезд ползет со скоростью улитки — несмотря на то, что Дай дает ему полный ход, — замедляется по какой-то необъяснимой причине. Наконец локомотив со скрежетом останавливается. Снизу доносится треск. Мост провисает, а затем ломается посередине. Внезапный крен. Поезд устремляется в воду. Крики, его — самый громкий. Вода смыкается у Дая над головой. И тут он обычно просыпался.

В такое утро, как сегодня, эти сны не были лишь порождением возбужденного спящего мозга. Они с легкостью могли стать реальностью.

Он ненавидел этот мост. В ясное утро проезд по нему занимал не больше пяти минут, но в такое мог длиться все пять часов. Пять часов проклятой пытки. Дай стал постепенно сбавлять скорость. Десять миль в час. Он посмотрел вниз: сквозь серый туман было видно устье реки, мрачное и неприветливое. Дая передернуло.

Усилием воли он перевел взгляд на лежащие впереди рельсы, огражденные парапетами из стальных балок с обеих сторон. На вид они были довольно крепкими. Тем не менее, когда все закончится и поезд подойдет к станции Бармут, он будет очень рад.

Внезапно перед поездом из тумана возникла какая-то фигура. Дай на автомате ударил по тормозам. Колеса завизжали с мучительным визгом. Что бы это ни было, оно все еще стояло на путях, прямо перед поездом, и явно не собиралось уходить. Похоже, чья-то корова случайно забрела на мост. Если она не уйдет, то попадет под поезд. Тупое животное. Поезда не могут резко тормозить!

Теперь он видел фигуру более отчетливо. Господи! Это была вовсе не корова, а что-то более крупное, неправильной формы.

— Черт возьми! — выругался он вслух. — Это же один из тех проклятых крабов!

Поезд уже почти остановился, когда Дай увидел краба. Во всех подробностях. Морду. Выражение глаз. Тварь знала, что он остановится. Что ж, Дай ей покажет. Его рука отпустила ручку тормоза и вернулась на рычаг газа. Полный вперед. На пути появились еще крабы, целые полчища ракообразных. Покажи им всем. Преврати их в кашу!

Разогнавшись до двадцати миль в час, локомотив столкнулся с крабьим королем. Снова раздался скрежет металла. Последовал толчок, от которого всех пассажиров подбросило вверх. Дай Питерс распластался на полу кабины.