Краденая магия. Часть 2

С Петровым-Бошировым мы распрощались перед главным зданием корпуса. На собственном горбу дотащить отсюда до казармы наши дорожные сундуки было бы непросто даже мне. Что уж говорить о Наде! А запрет на магию на территории Федоровки никто не отменял. Поэтому мы просто поставили багаж перед входом — в ряд к еще пяти или шести таким же потертым ларям.

— В комнаты их доставят мастеровые, — пояснила мне Морозова.

— А как узнают, где чей? — уточнил я.

— Я поставила метки.

«Сейчас покажу, — вмешался Фу. — Сударь, прижмите мизинец и безымянный палец левой руки к ладони, средний и указательный вытяните и разведите, а большой как можно сильнее оттопырьте… Шире разведите средний и указательный!.. Да, верно, вот так, — похвалил фамильяр, когда я сделал, как он велел. — А теперь осознанно и недвусмысленно пожелайте увидеть подписи на сундуках».

«Хочу прочесть подписи!» — для верности проговорил я про себя словами.

Ничего не произошло.

«Не прочесть, — поправил меня „паук“. — Только увидеть!»

«Хочу увидеть подписи», — послушно выговорил я.

И, о чудо: над сундуками вспыхнули строчки закорючек глаголицы. Над моим и Надиным — серебристые, над соседним — золотая, над следующим — бледно-серая, дальше я рассмотреть не успел.

«Довольно, мана же уходит!» — обратил мое внимание Фу.

«И как это прекратить?» — спросил я.

Но оно уже само прекратилось — надписи над ларями разом погасли.

«Как вариант, именно так: пожелать завершения, — прокомментировал фамильяр. — Или достаточно было расслабить пальцы на руке».

Ну да, логично…

— Куда ты там смотришь? — окликнула меня между тем Надя. — Метки магические, ты пока не умеешь такие различать.

— Да я так, просто…

На пробу я заново составил из пальцев ту же фигуру — так, чтобы девушка не заметила — и световые метки послушно проявились.

«Поздравляю, сударь! — поддержал меня в успехе Фу. — Это третья освоенная вами внешняя техника! Силенок у вас, конечно, еще маловато, и мана утекает, как вода сквозь решето, но ничего, подкачаетесь — и все придет!»

«Третья?» — удивился я.

«Проявление скрытых меток, прямой удар и японский Огненный меч!» — перечислил фамильяр.

А, ну да, еще же Огненный меч…

Тем временем Морозова повела себя странно: зачем-то вдруг пригнулась, вскинула вверх обе руки со скрещенными указательными и средними пальцами и застыла в напряженной позе.

— Ты это чего? — удивился я, повторно позволяя надписям погаснуть.

— Щит… — пробормотала девушка, встревоженно косясь по сторонам. — Показалось, что мощный поток маны где-то совсем рядом прошел, — объяснила она, не переставая озираться. — Подумала: вдруг по нам бьют? Но нет, наверное, шальной выброс… — Надя опустила руки, но пальцев так и не развела. — Пойдем-ка поскорее на территорию корпуса, здесь мы уязвимы! — все еще обеспокоенно заявила затем.

— Для Воронцовой? — сообразил наконец я. — Уязвимы — для Воронцовой?

— Или кого-то из ее камарильи. Хотя я бы на их месте устроила засаду на выходе из портала, — заметила Морозова. — У самого входа в Федоровку — как-то уж совсем нагло. И они же не знали, что поручик нас в коляске подвезет…

— Нагло — это как раз про Воронцову, — хмыкнул я, предлагая девушке руку. — Идем.

— Идем, — Надя подала мне свою, и мы вошли в двери.

* * *

От вчерашнего ужина сегодняшний обед отличался не только отсутствием яда в моем бокале (само вино, кстати, оказалось неплохим — это отметили все, включая очкарика Крикалева), но и тем, что по левую руку от меня теперь сидела Надя — ей разрешили поменять место.

После трапезы же перед нами в полный рост встал вопрос об укромном уголке, где бы мы с девушкой могли заняться магией. Нет, нет: обычной, которую спросят на экзамене, а не той, что зачаровала нас утром. Тем не менее, дело это предполагало какое-никакое уединение: возьмись Морозова учить меня азам чародейства на глазах у всех, это наверняка вызвало бы ненужные вопросы. Да и о запрете не стоило забывать…

Выбор, собственно, у нас был куда как небогатый. Надина комната, по понятным причинам, отпадала — значит, оставалась только моя. 763-я теперь, увы, тоже не пустовала, но Тоётоми — это, все-таки далеко не Воронцова.

Решив так, мы поднялись ко мне.