Крадись, ведьма!

В следующее мгновение прогремел выстрел. Пуля не проделала мне новый пробор, но пролетела достаточно близко, чтобы ветерок шевельнул мне волосы. Я втянул воздух, потом медленно повернул голову и посмотрел на дыру в штукатурке, которая была может на дюйм выше меня.

— Значит, вы не шутили, — сказал я.

— Вам лучше убраться отсюда, Бойд, — сказал Лэмб. По его лицу стекал пот от усилия, с которым он нажимал на спуск. — Если вы будете поблизости, когда Херби очнётся, он разрежет вас на мелкие кусочки, и даже я не смогу его остановить.

Кто такой Дэнни Бойд, чтобы спорить с человеком, держащим пистолет, из которого он только что стрелял в меня? Я направился к двери, чувствуя, что у меня задёргались лопатки, когда я проходил мимо толстяка.

— Ещё только одно, Бойд, — сказал он мягко. — Если вы хотя бы позвоните Эдел Блэр, не говоря уже о встрече, я лично позабочусь, чтобы вы оказались в морге!

Я бы высказал своё мнение на эту тему, но Херби как раз издал прерывистый звук, словно собирался очнуться. Похоже, было самое время убираться отсюда, что я и сделал.

Глава 4

— Итак, — пророкотал Николас, когда я въехал в открытые ворота и покатил к зданию, — это и есть тот дом, где мне предстоит изображать психа?

— И, заодно, потерять тысячу монет, Ники-бой. Не забывайте об этом.

Николас содрогнулся.

— Вам кто-нибудь уже говорил, что вы невежа, Дэниел?

— Однажды меня выбирали самым вежливым человеком года на Кони-Айленд, — ответил я. — Это сказала мне блондинка, которая была со мной. Она здорово в меня втрескалась и, пожалуй, единственное, что она ещё могла отдать мне, был её голос, но я не бессовестный, я не взял его.

— Могу себе представить! — ухмыльнулся Николас.

— Пусть эта красивая оболочка не вводит вас в заблуждение, Ники-бой, — сказал я серьёзно. — Под ней бьётся золотое сердце.

— Четырнадцать каратов сплошь из чистого золота, — холодно сказала Эдел.

Я остановил машину перед домом, и мы вышли из неё. Николас недоверчиво посмотрел на входную дверь, потом повернулся.

— Ты уверена, что выбрала это место наугад, по телефонной книге? — спросил он.

— Конечно, уверена, — нетерпеливо ответила она. — Ты думаешь, что я хочу, чтобы ты потерял тысячу долларов, которую я могла бы с удовольствием истратить?

— Да, это верно! — Он тяжело вздохнул. — Ладно. Давайте разделаемся с этим. Будем сверять часы, Дэниел?

— Лишь бы вам удалось водить за нос психиатра в течение пятнадцати минут.

Я толкнул тяжёлые стеклянные двери с прокладкой из тонкой стальной сетки, и мы вошли в лечебницу. Плоскогрудая, с белесыми волосами секретарша вопросительно посмотрела на нас.

— Миссис и мистер Блэр к доктору Фрэзеру, — сказала ей Эдел. — Нам назначено.

— Он ожидает вас в своём кабинете, — ответила секретарша, указывая на дверь. — Вы можете пройти к нему.

Эдел вошла в кабинет, пропустив вперёд Николаса. Я зря беспокоился, пожалуй, Эдел всё-таки заслуживала роли в пьесе. Она управилась с Фрэзером так быстро, что у него не было никакой возможности сказать что-нибудь.

— Я — миссис Блэр, — сказала она, едва мы вошли в кабинет. — Я звонила вам вчера. Это мой муж, Николас Блэр, а это наш друг, мистер Бойд.

— Как поживаете? — любезно спросил Фрэзер. Он сначала пожал руку Николасу, потом мне, ничем не показывая, что знает меня. — Садитесь, пожалуйста.

Мы уселись лицом к столу. Я закурил сигарету и скрестил пальцы правой руки. Мои часы показывали одиннадцать десять. Я быстро поднял глаза и увидел едва заметную улыбку на лице Николаса. Он слегка кивнул мне, затем сверился со своими часами.

В следующее мгновение он вскочил на ноги и принялся расхаживать но кабинету, глубоко засунув руки в карманы. Время от времени он дёргал плечами.

— Все это часть заговора! — внезапно произнёс он. — Кто этот человек?

— Заговора? — мягко переспросил Фрэзер.

— Заговора! — повторил Николас. Потом он взглядом окинул Эдел с усмешкой на лице. — Ну, что теперь, милая королева?

— А, — серьёзно сказал Фрэзер. — Гамлет.

— Вы узнали меня, — учтиво подтвердил Николас.

— Я узнал пьесу, — сказал Фрэзер.

— Пьесу? — повторил Николас и его голос отозвался эхом от стен кабинета. — Вы думаете, что это лицедейство?

— А разве это не так? — спросил Фрэзер. Николас ткнул в сторону Эдел.

— Спросите её! — сказал он. — Я помню слова, сказанные призраком моего отца: «Моя, казалось, чистая жена!»

Фрэзер взял ручку и пододвинул к себе блокнот.

— Давайте начнём сначала. Хорошо? — предложил он. — Вас зовут Николас Блэр и…

— Все тот же подлый заговор, — низким голосом сказал Николас. — Я — Гамлет, принц датский, и вам известно это!

— Прекрасно! — сказал Фрэзер и пожал плечами. — А кто я?

— Да будет Бог с вами! — Николас уставился на него пустыми глазами.

— Вы знаете меня? — спросил снова доктор.

— И притом отлично. — Николас улыбнулся. — Вы — торговец рыбой.

— Я — доктор Фрэзер.

— Тогда мне хотелось бы, чтобы вы были таким же честным человеком, как торговец рыбой, — холодно сказал Николас.

— Итак, вы Гамлет, и вам угодно, чтобы я был торговцем рыбой, — резко сказал Фрэзер. — А кто эта дама?