Крадущая время (ЛП)

Выругавшись, Шон спрятал часовик в карман. Выхватив сотовый, он прорычал подчиненным приказы. Команда будет ждать на следующей станции, вот только Шон знал, что женщины в поезде не будет.

Не очень-то хорошо он справлялся с местью за своих людей. Шон провел рукой по волосам. Они потеряли былую военную строгость и стали неопрятнее, чем когда-либо. Так же, как его самоощущение в бо́льшую часть дней.

Вдруг что-то привело Шона в боеготовность.

Он замер. Во времена подготовки к морской пехоте его инстинкты развились, а потом заточились в бою.

Они слишком много раз спасали ему жизнь, чтобы теперь их игнорировать.

Шон медленно обернулся, старательно удерживая плечи в прежнем положении неудачника.

Возле столба на противоположной стороне платформы стояла та самая женщина. Прямо напротив Шона. Замерев. Наблюдая за ним.

В процессе побега она куда-то выкинула парик и деловой костюм, сменив на джинсы и непримечательный серый свитер.

Как же Шону хотелось, чтобы она выглядела злой. Как вор, убивший его людей. Тот был бойцом Талибана и врагом.

Женщина была хрупкой, среднего роста и худой, с прямыми волосами медового оттенка. Она следила за Шоном глазами цвета светлого зеленого мха.

Но раз воровка убегала от него на протяжении нескольких месяцев, значит, была сильна.

Засунув руки в карманы, Шон зашагал в сторону выхода. Ему очень не хотелось терять женщину из виду, но иначе он рисковал себя выдать. Ее инстинкт самосохранения был острее, чем у любого дикого животного.

В главном зале станции из больших арочных окон лился солнечный свет. Шон опустился на одну из деревянных скамей и принялся выжидать.

Это напомнило ему обо всех тех миссиях, когда он со своей командой скрывался в тенях. Подстерегал цель.

Женщина была сообразительной. Выждав десять минут, она вышла с платформы, опустив голову и не привлекая к себе внимания. Волосы ее были спрятаны под капюшон.

Шон подождал, пока она не окажется от него подальше, и незаметно скользнул в поток людей.

Сняв жакет, он перекинул его через руку. Теперь, если женщина обернется, заметит темно-синюю футболку.

Шон отсчитывал ее шаги, едва сдерживая порыв броситься вперед.

«Жди. Жди. Жди». Он просто не мог потерять ее снова.

Она вильнула влево на улицу Винкуп по направлению к ремонтируемым складам ЛоДо и вошла в парадную дверь одного из кирпичных зданий.

Поймав дверь до того, как она успела закрыться, Шон проник внутрь. Замерев у входа, он наблюдал за воровкой.

Когда она остановилась, чтобы открыть дверь в коридор, Шон сорвался с места.

Схватив женщину сзади, он рывком прижал ее к себе. Вместе с ней Шон шагнул в затененный дверной проем, не позволяя ей сопротивляться.

Он прижался губами к ее уху.

— Попалась.

Глава 2

«Дура!».

Бэй отбивалась от напавшего на нее мужчины, но он крепко держал ее в своих мускулистых руках.

Она ведь чувствовала неладное, когда покидала станцию. Кому, как не ей, знать, что нельзя игнорировать интуицию.

Бэй вообще не стоило оставаться на платформе и смотреть на этого человека. Изворачиваясь, она пыталась отстраниться, но он был слишком сильным и словно высеченным из камня.

Ей хотелось узнать о нем больше. Найти его слабые места.

«Врунишка». Бэй знала, что не поэтому осталась поглазеть на парня с жестким мускулистым телом и побитым жизнью лицом. Просто она хотела рискнуть посмотреть на него еще немного.

Будто и без того Бэй не потратила в банке драгоценные секунды украденного времени на изучение завораживающих мужских черт. Мог ли он так же прочитать на ее лице о тяготах жизни, как смогла она?

Сильная рука скользнула по боку Бэй.

— Эй! — никто — вообще никто — не имел права прикасаться к ней без разрешения.

Мужчина проигнорировал протест и, опустив руку в карман по центру свитера, прижал ладонь к ее животу. Отстранившись, он уже держал золотое ожерелье, инкрустированное рубинами красными, как закат.

— Не думаю, что оно твое, — раздался бархатистый голос прямо у Бэй под ухом.

— Зачем ты делаешь для этого ублюдка всю грязную работу? Он же преступник. Убийца, — она выплюнула последнее слово со всеми ненавистью и гневом, испытываемыми к Габриэлю Ливену.

Охотник молчал. Что-то подсказывало Бэй, что она ударила по больному месту. У нее в голове закрутились мысли. Нужно было использовать слабость врага в своих интересах. Каким-нибудь образом.

Эхом по залу разнеслись голоса. Бэй сосредоточилась, готовясь показать мать всех тревог.

— Отопри дверь, — мужские пальцы мучительно впились ей в бедро. — Закричишь или устроишь сцену, и пожалеешь.

Слово «хитрожопый» буквально вертелось у нее на языке. Но, так или иначе, Бэй поняла, что охотник имел в виду, а ей не хотелось разбираться с последствиями.

Она открыла дверь, стараясь не замечать дрожь в руках. Бэй отказывалась признавать страх. Она перестала бояться в тот день, когда вернулась домой из школы и была вынуждена смотреть, как убивают ее семью.