Крадущиеся на глубине

Каждый день мы по очереди выполняли функции капитана, чтобы получить навыки вывода субмарины в море, погружения и всплытия в заданном районе, возвращения на базу. Опишу один день. Первым капитаном дня был Фил Мей самый старший из "оболтусов". Пока он отдавал приказы, маневрировал, переходил с электродвигателей на дизели, ложился на постоянный курс и скорость для выхода в заданный район (все это он проделывал под бдительным надзором настоящего капитана "Морского льва" и Тедди Вудворда), мы стояли на мостике и развлекались разговорами. Через непродолжительное время пронизывающий холод загнал нас в уютное тепло кают-компании, где мы с удобствами разместились за столом. Под тусклым светом раскачивающейся лампы мы начинали партию в покер. Мало-помалу громогласные дизели доставляли нас в установленный для тренировок район между островами Бьют и Арран. Примерно через час после выхода из гавани раздалась команда: "Готовность к погружению пять минут". Звякал телеграф, передавая в машинное отделение приказ снизить ход, и грохот шестнадцать цилиндров постепенно стихал, переходя в едва слышный шепот. Потом следовала очередная команда, и экипаж занимал свои места, телеграф снова звенел, что на этот раз означало приказ остановить дизели, и наступала тишина. Нам, лениво развалившимся в кают-компании, казалась весьма забавной роль пассажиров. Мы слышали, как идет подготовка к погружению, и знали, что в жизни все обстоит несколько иначе. Мы все недавно вернулись из боевых походов, где погружение обычно выполняется без сигнала ревуна. Когда резкий гудок разнес по субмарине приказ о погружении, мы прекратили игру и стали наблюдать за движением стрелки глубиномера. Когда она доползла до отметки 30 футов и застыла, мы продолжили игру. Здесь уже не чувствовалось волнение, поэтому лампа уже не болталась над головой, а висела неподвижно. Единственными звуками, нарушавшими тишину, были тихие слова старпома, проверявшего дифферент, и едва слышное чавканье насоса, откачивающего воду из одного из дифферентных танков. Потом послышался голос штурмана, называющего пеленги береговых ориентиров, необходимые для точного определения местоположения корабля, зазвенел телеграф, передавший приказ в машинное отделение: старпом удовлетворился дифферентом и приказал снизить скорость до минимальной. Теперь винты вращались еле-еле, поддерживая такую скорость, чтобы лодка слушалась руля. А наша игра была в самом разгаре. Все было очень мирно и спокойно. Мы ждали, когда появится учебная мишень.

Очень скоро прозвучал приказ приготовиться к первой атаке. Мы отправились в ярко освещенный пост управления. Цель только что миновала маяк Кумбрей и направлялась к нам. Фил Мей стоял у перископа, наблюдая, как учебная цель поднимает сигнальные флаги, оповещающие об атаке. Мы приготовились выполнять обязанности офицеров субмарины, к которым уже привыкли за время обучения. "Фруктовая машинка", расположенная у носовой переборки, была готова к работе, все мы знали, как с ней обращаться, навигационные вопросы также не были новыми; оставалось только (весьма болезненно) почувствовать, о какие трубы и клапаны мы будем биться головами, суетясь вокруг стола для прокладки. Только человек у перископа, ожидающий начала своей первой атаки, чувствовал элемент новизны в происходящем.