Крадущийся кот

Она не стала подсаживаться к Линди: выспрашивать того, с кем ты уже знакома – чересчур легкий путь. К тому же, проводник на незнакомой территории может быть полезен, только если не мешает совать нос во все углы, чтобы разглядеть то, чего нет ни в одном путеводителе.

Темпл остановилась у столика, за которым сидела единственная женщина в гостиной, чей серебристый цвет волос был натуральным.

— Можно, я присяду?

— Присаживайтесь на здоровье.

Темпл села и украдкой оглядела соседку по столу. Типаж доброй бабушки: седая «химия» на голове, хлопчатобумажное клетчатое платье из тех, что не стройнят владельца и одобрены уличным дресс-кодом для ношения женщинами преклонных лет. Если бы не пуговицы спереди, отделанные тесьмой кармашки и большой отложной воротник, это был бы просто балахон. А так это был балахон с пуговицами, воротником и карманами.

— Вы тоже участвуете в конкурсе? В категории «За шестьдесят»? — вежливо спросила Темпл, постаравшись не запнуться на одиозном названии.

Старушка возмущенно взглянула на нее, но тут же рассмеялась:

— О, небо, нет, конечно! Я чересчур старая и толстая для любой категории. Вы что, думаете, детка, в этих конкурсах нет никаких стандартов?

— Извините. Я не слишком в них разбираюсь. Я тут занимаюсь связями с общественностью и как раз пытаюсь вникнуть…

— Пиар? — в светло-карих глазах старушки появился радостный блеск. — Тогда вы должны познакомиться с моей Келли. Вот она как раз идет!

Темпл обернулась, чтобы посмотреть в направлении ее взгляда, наполненного материнской гордостью.

Длинноногая высокая брюнетка пробиралась меж столиков, неся в руках два стакана и две бутылки пива из бара и по-собачьи зажав в зубах маленькое пластиковое ведерко с попкорном.

Добравшись до их стола, блудная дочь ловко наклонилась и жестом профессиональной официантки освободилась от своей ноши. Затем бросила на Темпл любопытный взгляд сквозь густую решетку накладных ресниц, прилепленных и снизу, и сверху.

Мама Келли сочла за честь представить Темпл дочери:

— Это пиар-леди вашего конкурса, лапуля.

— О, привет! У нас куча публикаций в прессе, слыхали, да?.. Я репетирую такой номер – супер.

Темпл оглядела Келли. Бело-голубая присборенная хлопчатобумажная кофточка стиля «крестьянка» и, в тон ей, ненатурально голубые яркие глаза. Вот глаза Моллины, поразительно синие, но явно данные природой, сверкали в соответствии с ее характером и были очень убедительны. Голубые контактные линзы этой девушки не подходили ей, как и лицемерная атмосфера покоя и комфорта южных провинций.

— Вы – мать и дочь? — спросила Темпл неуверенно.

— Я раньше была темнее и тоньше, — сказала мать смущенно и хихикнула.

— А я была короче, — подмигнула дочь.

Темпл рассмеялась:

— А на сцену пошла только Келли?

— Я же не хотела рушить ее шансы! Меня зовут Милд-Ред. Милдред Бартлз. Как вы поживаете?

Никто не говорит «как вы поживаете» в наше время, а Милдред говорила. Темпл нашла это очаровательным.

— Темпл Барр. Признаюсь, я поражена. Мне казалось, большинство матерей стриптизерш предпочли бы не знать, чем занимаются их дочери.

— Они глупые матери, — ответила Милдред добродушно. — Детишки в наши дни делают, что захотят. Вы можете либо воевать с ними, либо присоединиться к ним.

— Но не на сцене?

— Нет, мэм. Я – закулисная мать. Группа поддержки. Я помогаю ей на репетициях, шью все ее костюмы. Езжу с ней везде за компанию. Жизнь на дороге может быть очень одинокой.

— То есть, стриптизерши не заводят романов с мужчинами из клубов?

— Хос-с-споди, вот уж нет! — воскликнула красотка Келли. Ее лазурные глаза поймали взгляд Темпл. — Мало ли, как это выглядит, но стриптиз – просто работа, и за нее платят нормальные деньги. Все, что происходит между клиентом и стриптизершей, происходит только на сцене и возле сцены: немножко позаигрываешь, чуть-чуть поболтаешь и, если повезет, получишь много чаевых.

— А если мужчина захочет большего?

— Тогда я делаю неприступный вид и даю ему понять, что он переходит границы. Некоторые девушки, — добавила она неодобрительно, — хотят быть шлюхами, но они на этой работе не удерживаются. Клубам неохота иметь дело с работницами, которые исчезают посреди сезона. И большинство из нас не хотят пятнать свою репутацию.

К этому времени Темпл уже не находила смешными упоминания о том, что стриптизерши берегут свою репутацию.

— Но вы, наверное, знаете, что публика, в основном, считает вашу профессию… э-э-э… фривольной?

— Привольной? — на щеках Келли обозначились ямочки, показывающие, что она умеет поддразнивать не только на сцене. — Вы лучше не говорите таких умных слов, лапуля, многие из нас не пошли дальше средней школы.

— Людям интересно, — сказала Темпл, — что заставляет вас танцевать почти голыми перед представителями противоположного пола.