Край без Короля или Могу копать, могу не копать

Полуобвалившиеся стены и здания неведомого северного поселения были трудноразличимы в темноте, но даже в темноте Фонси заметил, насколько этот город не похож на Пустоград. Очертания стен и дверных проёмов здесь были очень прямые, угловатые. Здешние стены даже обваливались не так, как пустоградские, словно здешний камень не ломался, а крошился.

— Ай, Фонси, хватит стены разглядывать, — позвал его гном. — Пошли наверх.

Они вошли в дверной проем и поднялись по лестнице, прижимаясь к стенам в тех местах, где лестница наполовину обвалилась, и выбрались на верхний уровень. Северная башня оказалась сильно ниже пустоградской, но ветер наверху дул столь же ощутимо. Фонси подошёл к оскалившемуся обломками каменного ограждения краю и посмотрел вокруг.

Снежная равнина тускло белела под лунным светом везде, докуда хватало глаз. Только на востоке виднелись очертания далеких гор.

— Там Кардун, — показал Сосрыква на северо- восток, — а вон там, к востоку от него — Гундабад. Туда тебе и надо.

— А ты не пойдешь со мной? — спросил гнома Фонси.

— В Гундабад не пойду. Не люблю гундабадских, а они меня. А дорогу покажу. И если кто из гостей соберется — сможешь с ними пойти.

Фонси помолчал и повернулся лицом на юго-запад. В Шире сейчас тоже зима, но добрая, ширская.

Зима — это пора рукоделия. Всякий Тук ремеслу учён. Кто режет по дереву, достав набор хитроумных желобчатых ножиков, кто пропадает целыми вечерами в стеклодувной мастерской — вот уж где тепло! — кто вяжет безрукавку или душегрейку из теплой козьей или тонкой овечьей шерсти.

Зима — пора песен и сказок, когда все собираются вечером в самом большом зале, и братец Грим читает что-нибудь вслух, а батюшка слушает, кивает и порой дополняет рассказ замечаниями из собственного опыта. Хлимми и Сумбо расставили тавлеи и позабыли все на свете, склонившись над клетчатою доской. Здесь и Белладонна — ей скучно обсуждать женихов и петь длинные и жалостливые баллады, на это мастерица Доннамира, а Белладонна лучше послушает старших да обыграет Сумбо в тавлеи, когда тот останется победителем.

А порой и сам Геронтий Большой Тук решит, что пора бы смахнуть пыль с собрания маттомов, снимет с полки затейливо изогнутый рог или чудную чашу — неужто и впрямь золотая? — и заботливо вытирая диковину мягкою тряпочкой, заведет рассказ о том, как она попала в  Большой Смиал, да о том, как живут в тех землях, где такие диковины водятся — и тут уж заслушаются все, от Исенгрима до маленького Гарри.

Зима — это пора игр и веселья. Если повезёт и снега выпадет много, детвора затеет рыть в сугробах норы и прятаться в них потом во время игры в снежки. Фонси сам в детстве, бывало, копал такие отличные снежные смиалы, что до слёз потом жалел, когда снег таял и они пропадали.