Читаем Край безумной любви полностью

– Что-то я не слышал от других, чтобы Печенега кто-то назначал собирать дань в городке. Чушь все это, короче Зяма, идем к Моте, пока он трезвый с утра, как посоветует, так и сделаем. Я сейчас за Витьком Валеным, а ты к Якимку, если что, вчетвером отобьемся.


– А, пацанва – а! – протянул Мотя заплетающимся языком и весело, раскинув руки, предложил парням выпить остатки портвейна.

– Мотя, мы к тебе по делу, – Лешка сел напротив и рассказал всю историю Зямы. Спившийся урка поморщил лоб, призадумался, и казалось, в один миг протрезвел.

– По – своему Печенег прав, но ему не положено собирать филки, получается пацаны – это магерамство. Посылайте его туда, – Мотя указал рукой на окно, за которым виднелся в огороде туалет.

– А если он кипишь поднимет? – допытывался Лешка.

– Тогда вам надо толпу собрать, а то не справитесь.

– Мотя, его же многие из наших знают, какая толпа? – Леха пытался вытянуть из урки хоть что-то дельное.

Старый уркаган призадумался, ворочая полупьяными мозгами.

– Ты с отцом – то советовался? – спросил Мотя Лешку.

– Нет, не хочу его втягивать в свои дела, меня мать просила. Батька после последнего срока еле-еле отдышался, ты же знаешь, что его по актировке22 освободили, тубик23 он.

– Привет бате от меня. Ну, тогда сделаем так: поедешь в Люблино, найдешь по адресу моего закадычного кореша – Славку Седого, передашь ему от меня привет и маляву, мы с ним два раза зону топтали. Славка одно время в Люблинской психиатричке лежал, под дурака косил и от тамошнего психиатра слинял, перебравшись в зону. Обскажешь на словах ситуацию. Понял? – Лешка кивнул, – У него знакомые с Люберцев есть, – продолжил Мотя, – парни в бокс ходят и на борьбу, ежели что, Печенегу «стоп в гору» выпишите. А с тебя Леха, простава, – засмеялся беззубым ртом Мотя.

Лешка достал из-за пазухи бутылку «Анапы» и протянул Моте, тот мигом распечатал и с «горла» выпил почти полбутылки. Морщась и хватая воздух ртом, чтобы его не стошнило, протянув бутылку пацанам. Зяма и Якимок выпили до дна, Валеный пить отказался.

Лешка тут же спланировал со своими друзьями добраться до Седого, но не получилось: во дворе послышался лай собаки и людские голоса. Зяма, чувствуя спиной беду, прильнул к шторе и тихо сказал?

– Пацаны – это Печенег со своими.

– Сколько их? – спросил Леха, а сам накинул на кухонные двери крючок.

– Человек пять.

Мотя попытался встать с продавленного дивана, но снова завалился, ему хватило двести грамм, чтобы отключиться. Лешка обвел глазами кухню и увидел за шкафом топор.

– Пацаны, встаньте возле окон, если начнут бить стекла и лезть в дом, бейте по головам. Я пойду на кухню и попробую поговорить с Печенегом через дверь.

В сенях раздался топот ног и последовал сильный стук в дверь.

– Это, мужики, валите отсюда, Мотя спит бухой, – крикнул Леха.

– Открывай, мы Моте похмелиться принесли.

– Я же сказал, он уже готовый.

– А ты кто такой, что – то я по голосу не определю? – прохрипел Печенег.

– Борисенок.

– Слышь ты, дверь открой.

– Мотя сказал никому не открывать.

На улице рядом с окном, уже кто-то стоял.

– Борисенок, позови-ка своего корешка Зяму, пусть выйдет, мне с ним побазарить надо, – послышался голос Печенега.

Леха и пацаны молча ждали. Мотя завалился на бок и похрапывал. Вдруг с улицы кто-то надавил на стекло, и оно со звоном рассыпалось по полу. Колыхнулась шторка и показалась голова парня. Якимок держал в руке стул, и как только шторка отдернулась, врезал по темечку, да так, что сиденье отскочило к потолку. Парень, изрыгающий матерки и вопли, из боязни остаться без головы, скрылся за уличной рамой. В тот же миг со звоном вылетело стекло на кухне, кто-то остервенело очищал раму палкой. Леха острием топора два раза ударил по раме и подоконнику. Двое дружков Печенега отскочили, увидев разъяренного парня. Пока Леха оборонял окно в кухне, кто-то попытался влезть в комнату и тут, уже не выдержал Витек Валеный, он схватил со стены висевшую гитару и что есть силы, шарахнул парня по голове. Треск, прощальный звук оборванных струн и дикий рев пострадавшего, слились в один шум. Со двора кричали:

– Мотя, открой лучше, ты нам не нужен, мы только этих фырганов пополощем.

– А ты сунься, – Лешка погрозил Печенегу топором.

– Слышь, фраер, я же тебя на ремни порежу, теперь тебе хана.

– Вали, вали, а то без башки останешься, – Леха принял угрожающую позу.

Печенег не стал испытывать судьбу и крикнул своим:

– Пошли братва, мы их все равно выловим. А тебе и твоему Зяме, кое-чего порвем на клинья, – пригрозил он Лешке.

– Эту грозу, да на ночь, – огрызнулся Борисенок и подошел ближе к окну: Печенег и его компания вышли со двора на улицу.

В этот же вечер, Лешка с друзьями разыскал в Люблино дом, где проживал Славка Седой, но вышел его младший брат – Санек. Оказалось, что Славку уже два месяца, как арестовали и теперь он находится на обследовании в психушке. Санек, прочитав записку от Моти, написанную корявым почерком, закурил и присел на лавочку, затем перезнакомился со всеми парнями.

– Сильно достали?

– Сегодня битва была, у Моти все стекла в доме твари вынесли, – ответил Зяма.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Коварство и любовь
Коварство и любовь

После скандального развода с четвертой женой, принцессой Клевской, неукротимый Генрих VIII собрался жениться на прелестной фрейлине Ниссе Уиндхем… но в результате хитрой придворной интриги был вынужден выдать ее за человека, жестоко скомпрометировавшего девушку, – лихого и бесбашенного Вариана де Уинтера.Как ни странно, повеса Вариан оказался любящим и нежным мужем, но не успела новоиспеченная леди Уинтер поверить своему счастью, как молодые супруги поневоле оказались втянуты в новое хитросплетение дворцовых интриг. И на сей раз игра нешуточная, ведь ставка в ней – ни больше ни меньше чем жизни Вариана и Ниссы…Ранее книга выходила в русском переводе под названием «Вспомни меня, любовь».

Бертрис Смолл , Линда Рэндалл Уиздом , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер , Фридрих Шиллер

Любовные романы / Драматургия / Драматургия / Проза / Классическая проза