Край холодных ветров

– Не врешь? – Глаза кенига из мутных моментально стали очень ясными, он взглянул на фон Рихтера, брезгливо обнюхивающего кружку с белой шапкой пены, которую поставил перед ним пузатый мужик в засаленной рубахе. Такая же кружка оказалась передо мной.

– Не врет, – подтвердил рыцарь. – Умеет он такое, сам видел. И при этом еще всегда держит язык за зубами. И, кениг, он знает что-то о твоей дочери, поэтому мы спешно пришли сюда.

– Что знаешь, все говори, – потребовал правитель, пристально глядя на меня.

– Нет, кениг, не с этого мы начнем, – твердо сказал ему я.

– Что? – рявкнул он. – Ты мне указывать будешь? Я тут власть, и я решаю, кто, когда и что рассказывать мне будет! Ребра давно тебе не выпрямляли?

– Тьфу-тьфу, вообще не выпрямляли, – суеверно сплюнул я. – И не дай бог!

– Могу посодействовать, – неожиданно дружелюбно заявил кениг. – Мне это просто. Чик – и ты уже висишь, за руки привязанный, а сзади тебе кожу ме-э-эдленно так подрезать начинают.

– Не сомневаюсь, что если вы обещаете – так оно и будет, – заверил его я. – Но все равно – расскажите сначала вы, что произошло. Только подробно. Все, что знаете, расскажите.

– Ты совесть вообще имеешь? – вытаращился кениг. – Ты мне, в моих палатах, приказы отдаешь? Куда мир катится, никакого уважения к монархии не стало.

– Кениг Харальд, он правда знает, о чем просит. – Гунтер посмотрел на пригорюнившегося властителя Севера, обиженного за вот такую ломку основ абсолютизма. – Вы доверяете мне, а я, как себе, верю Хейгену. Сделайте так, как он говорит.

– Да все я понимаю, – грустно сказал правитель Севера. – Тоскливо мне очень, и за дочку страшно, одна она у меня. А ты молодец, парень, не из трусливых, уважаю.

И он присосался к своей полуведерной кружке.

«Вы произвели благоприятное впечатление на кенига Севера. + 0,5 единицы к уважению народов Севера».

– Кениг, не стоит терять время, – поторопил я его, когда он гигантскими глотками ополовинил нечеловечески вместительную тару и начал мощными нордическими челюстями пережевывать непрожаренное мясо, подхваченное с блюда.

– Так что тебе рассказать-то, дотошный?

– Все, что знаете о пропаже дочери. Все до мелочей, иногда мелочи – это то, что позволяет добраться до правды.

И печальный повелитель трех холмов рассказал мне, что никаких деталей он не знает, поскольку все было просто и незамысловато. Вечером дочь Ульфрида была веселая и шумная. Как и всегда, по традиции наорала на него, своего отца: мол, слишком много он пьет и по девкам шатается. Вот ведь, никакого почтения у молодежи к родителям не стало. Он вот, кениг Харальд, своего папашу Снорри Большое Брюхо до самого его конца побаивался, даже когда его на погребальный костер понесли, и то рядом не шел, опасался. А нынешние…

– Товарищ Сноррисон, вы отклоняетесь в сторону от основного повествования.

– Сам же сказал, чтобы все в деталях, – попенял мне кениг.

– Так в деталях о пропаже, а не о падении нравов среди подрастающего поколения.

– Как-как? Гунтер, скажи своему другу, чтобы он не выражался, все-таки он у кенига в гостях сидит.

– Да не выражаюсь я, – надо было выправлять ситуацию, а то этот кениг – парень простой. Разок махнет топором со стены, и все, я в подштанниках. – Да и все эти претензии к детям я вам сам рассказать могу, мне мой отец то же самое говорит всегда.

– Клянусь копытами Свартхевди, твой отец – явно достойный человек, – отхлебнул еще эля кениг. – Будет в моих краях, скажи, чтобы заходил, мы с ним выпьем.

Самое забавное, думаю, что мой родитель и впрямь нашел бы общий язык с этим диковатым, но очень симпатичным мне северянином. Хотя картина бы была, мягко говоря, полуабсурдная.

Отхлебывая эль (надо отметить, кислющий и какой-то тягучий, я немного отпил из принесенной мне кружки, и мне он не понравился), правитель рассказал, что Ульфрида ушла из залы спать, шума ночью не было, поскольку он, кениг, выпивал чуть ли не до утра и уж точно услышал бы, как его дочь отбивается.

– А с чего вы взяли, что она отбивалась бы? – поинтересовался я.

– Ха! – Кениг показал на меня пальцем и гулко расхохотался. – Это же моя Ульфрида. Не всякий воин рискнет выйти против нее один на один. И оружием она владеет будь здоров, сам учил, ее и спросонья никто просто так не повязал бы. Не-э-эт, тут дело нечисто, тут магией пахнет.

– Это верно, – подтвердил Гунтер. – Я сам видел девицу Ульфриду, ее просто так не украдешь.

– Вот и выходит, что дочка пропала, а никто ни ухом ни рылом, чтоб их! – очень грустно сказал кениг и внезапно заорал: – Дармоеды! Захребетники! Отродья Нидхегга!!! Десять отрядов разослал по окрестностям – никто ничего не узнал!