Край, куда не дойдёшь, не доедешь

Уже светало, когда они обо всем наконец наговорились — обо всем, кроме дальнего края. Гаспар узнал, что Женни часто встречала на ярмарках и праздничных гуляньях его родителей и его мать предсказала ей, что Элен явится нежданно-негаданно летней ночью. Все переменилось, мальчик это чувствовал. Наступала новая жизнь.

Под утро решили хоть немного поспать. Никлас ушел с мальчиками в бричку, а Элен и Женни остались в фургоне.

Наутро все стали собираться в дорогу. Что ни говори, а надо было Гаспару возвращаться в Ломенваль, а Никласу с сыновьями — добраться до Бельгии. Но никому не хотелось об этом вспоминать, и они решили проводить Женни — та собиралась на ярмарку в соседний городок.

Женни попросила Гаспара поехать с ней и с Элен в фургоне. Никлас взялся вести ее старенький автомобиль. Ехать надо было медленно, чтобы лошадь, которую снова запрягли в бричку — решили, что Жером и Людовик поедут на ней следом, — не разгорячилась и не вздумала опять понести. Впрочем, лошадь казалась теперь совершенно спокойной. Женни обещала, что по дороге расскажет Гаспару и Элен про дальний край.

В фургоне справа и слева было два маленьких низких оконца. Женни усадила Элен и Гаспара на лавку у правого оконца и заговорила. Никлас ехал не спеша, и вереница выстроившихся вдоль дороги деревьев медленно проплывала мимо.

— Та книжка с картинками — ты хорошо ее смотрела? Не сохранились ли в ней какие-нибудь листья? — начала с вопроса Женни.

— Да, там были листья и цветы, — кивнула Элен. — Листья дуба, березы, пальмы, и, глядя на них, я видела березы и пальмы, и даже море я все это помню.

Ветер свистел над крышей фургона и раздувал занавески на приоткрытом оконце.

— Когда тебе было пять лет, — говорила Женни — Ты у нас заболела. Это была тяжелая болезнь, очень тяжелая. Только чудо могло спасти тебя и чудо случилось, ты выздоровела. Мы тогда делали все, что было в наших силах, чтобы поставить тебя на ноги. Мы поехали с нашим театром в горы, потом к морю. У тебя был жар, ты часто бредила. Всюду, где мы проезжали, я срывала цветы и листья и приносила их тебе. Твоя кроватка стояла у оконца — вот такого, как это, и ты видела березы, пальмы, море.

— Дальний край, — прошептал Гаспар.

— Вы сейчас в дальнем краю, — сказала Женни.

— Яблони! Черная земля! — воскликнула

Элен.

За окошком показались яблони, сгибающиеся под тяжестью спелых яблок вдоль черной ленты заасфальтированной дороги.

— Скоро мы увидим и море, и пальмы, если только захотим, — продолжала Женни. — Но и это не все.

— Не все? — удивилась Элен. — Что же еще будет?

Из Рокруа они добралйсь до Лонуа. Там пробыли всего один день. Затем двинулись на восток, к верховьям Мааса, а оттуда спустились к Аргонну.

На третий день, под вечер, маленький караван остановился в Верзье, где готовились к большому празднику. Друзья помогли Женни поставить прилавок и натянуть навес, а потом все расселись в фургоне, чтобы отдохнуть и поболтать. Гаспар знал: вот сейчас Никлас заговорит о возвращении в Бельгию, и ему самому тогда придется наконец сказать, что пора ехать к тетке в Ломенваль.

А Элен опять спрашивала:

— Это не все? Что же еще будет?

— Одному богу ведомо, — отвечала Женни.

Итак, в этот вечер Никлас сказал, что возвращается с сыновьями в Бельгию, а Гаспар — что завтра же уедет на поезде в Ломенваль. Все были в сборе. Подвешенная к потолку керосиновая лампа освещала фургон. В открытое оконце врывался свежий сентябрьский ветер. Элен и Женни сидели на кровати, прижавшись друг к другу. Они пристально смотрели на Никласа и Гаспара,но ничего не сказали, когда те сообщили, что уезжают. Людовик и Жером чуть не плакали. Элен просительно взглянула на Женни. Та в ответ улыбнулась и пожала плечами.

— Одному богу ведомо, что может произойти в дальнем краю, — только и сказала она.

И тут заржала пегая лошадь. Почти в тот же миг раздался стук в дверь. Все замерли, никто почему-то не решался двинуться с места. Стук повторился, и Женни крикнула: “Войдите!” Дверь распахнулась. На пороге стоял мужчина со светлыми взъерошенными волосами. Гаспар узнал вошедшего —это был его отец.

— Гаспар, — произнес Шарль Фонтарель, ничуть не удивившись. — Я так и знал, что когда-нибудь и ты придешь к нам в дальний край.

Гаспар бросился к отцу.

— Откуда ты знал?

— Предсказания моей супруги не всегда сбываются, —- отвечал Шарль, — но не далее как сегодня она сообщила мне, что ты где-то поблизости, а вечером уверяла, что ты приехал именно в этом фургоне.

— Вот как? — произнес Никлас.

— Вот так, Гаспар, — кивнул Шарль. — Я знаю, что теперь ты будешь путешествовать вместе с нами.